В южных морях морского котика заменяет другая нерпуха, южный морской лев (Otaria jubata)*. Он характеризуется короткими ушами и гривой, которая, впрочем, бывает только у старых самцов и покрывает спину не очень длинными волосами без подшерстка.

* Южный морской лев населяет побережье Южной Америки от тропических до умеренных областей, не заходя на юг далее Фолклендских островов. Взрослый самец достигает 2,5 м длины и 200-350 кг веса, самка примерно вдвое мельче. Диета состоит из рыбы и головоногих моллюсков, крупные самцы могут нападать на молодых морских котиков. В Южном полушарии обитает много других ушастых тюленей (собственно, большая часть семейства). Крупные австралийский и новозеландский морские львы населяют воды Западной Австралии и Новой Зеландии соответственно. Эти два вида сходны размерами и пропорциями тела с южным морским львом. По всему Южному полушарию, населяя различные острова и побережья Австралии, Южной Африки и Южной Америки, обитают или 8 видов южных морских котиков, очень сходных с северным морским котиком и калифорнийским морским львом (с последним они живут совместно в Южной Калифорнии и на Галапагосских островах).

Взрослые самцы достигают от кончика носа до кончика хвоста 2 метров длины; гладкая вообще шерсть этой нерпухи удлиняется с верхушки головы до половины спины в виде довольно широкой, но относительно короткой гривы, а на подбородке в виде бороды, между тем как на груди она короче.

Верхняя часть лица около ноздрей желто-бурого цвета, щеки темно-бурые, морда черная, спина желтовато-серая, живот желтовато-бурый; голые ласты черные. Самки отличаются более темной окраской. Самцы в первый год жизни светлее самок, у которых в том же возрасте спина имеет темно-серую, а брюхо светло-желтую окраску; молодые животные покрыты мягким подшерстком.

Кроме цвета шерсти, самки отличаются от самцов значительно меньшим ростом, который достигает немного больше половины величины самцов, и соразмерно меньшими конечностями; вес же их несоразмерно мал.

Область распространения морского льва – южная оконечность Южной Америки со всеми близлежащими группами островов и тянется к югу, до той части Южного Полярного материка, которая носит название Грегемсленда. Особенно в большом количестве встречаются они, как мы уже знаем от Форстера, на Огненной Земле и на Фолклендских островах.

Их образ жизни, нравы и привычки существенно не отличаются от нравов их северных сородичей. Они точно так же предпринимают далекие странствования к избранным местам размножения, точно так же проводят на известных островах несколько месяцев, в течение которых родят детенышей и выхаживают их на суше в первые недели жизни; тут же происходит случка, а позднее линька, по окончании которой они опять переплывают далекое море.

Форстер нашел на скалистых утесах множество лежбищ морских львов; он наблюдал их битвы из-за самок, нежность и ласку, с которыми члены одного семейства относятся друг к другу; он убедился на собственном опыте, что эти животные так же безобидны, как и другие нерпухи.

На Фолклендских островах также охотятся и на морских львов, но их не преследуют так беспощадно, как других нерпух. Это основывается единственно на том, что эти тюлени приносят гораздо меньшую пользу, чем другие. Они доставляют довольно неважный мех и незначительное количество жира и потому едва оплачивают издержки, которые всегда причиняет европейцам охота на тюленей. Жители Огненной Земли, напротив, считают их выгодными для охоты животными.

По словам Филиппи, в Чили употребляют мех морских львов для устройства там своеобразных береговых плотов. Леконт первый привез живого морского льва в Европу. Старый моряк, охотясь на тюленей, так изучил и полюбил этих животных, что захотел попробовать содержать их в неволе и, если возможно, приручить. К его удивлению, и то и другое удалось гораздо лучше, чем он ожидал.

Без сомнения, он потерял многих из пойманных нерпух, но те, что остались живы, сделались до такой степени ручными, что скоро между воспитателем и воспитанниками образовались настоящие дружеские отношения. Животные научились понимать своего хозяина, выказывали ему необыкновенную привязанность, слушались его слова и даже дали себя научить различным штукам, которые менее всего можно было ожидать от таких неуклюжих на вид созданий.