В тихую погоду и при зеркальной поверхности моря можно наблюдать за животными с полным спокойствием, зрелище это представляется в высшей степени привлекательным; при дурной погоде и во время морского волнения движения этих спутников лодок делаются резче, и они часто очень быстро и неожиданно начинают выскакивать из воды; но никогда тому, кто хорошо знаком с жизнью северных животных, не приходит в голову считать подобную встречу опасным нападением.

Опытный китолов или охотник совершенно иначе судит о подобных происшествиях, нежели тот, кто вовсе не занимается охотой. Моржи скорее находят удовольствие в том, чтобы следовать за лодкой, рассматривать докучливых незнакомцев, и нисколько не думают наносить им какой-нибудь вред; совсем другое дело, если защищается подстреленный или раненый острогой морж.

Норденшильд подтверждает этот взгляд: «Общественность и любопытство, кажется, главные чувства в характере моржей. Я имел случай наблюдать за этими их свойствами, когда плыл в один тихий, прекрасный, северный летний день по гладкому, как зеркало, морю, усеянному плавающими льдинами, среди порядочного стада этих животных. Часть их мирно плыла за лодкой, издавая время от времени хрюканье, другие подплывали совсем близко, высовывались высоко из воды, чтобы посмотреть на незнакомцев; наконец, третьи лежали на плававших льдинах, так плотно сжавшись, что погружали их в воду до краев».

Очень часто охотники с одной и той же лодки поражают гарпунами сразу нескольких моржей, раненые моржи тащат лодку за собой и не защищаются даже тогда, когда их добивают копьями и ружьями. Опасность, однако, появляется в том случае, когда пораженные острогами животные не все плывут в одном известном направлении, а если одно из них уклонится в сторону, тогда лодка может быть опрокинута веревкой; чтобы предупредить эту случайность, следует отрезать веревку, если силы животного еще не истрачены.

Морж, раненый или наповал убитый копьем или пулей, пущенной в голову, погружается в воду и безвозвратно пропадает для ловца. Поэтому главная задача охотника – в том, чтобы сначала загарпунить его и взять на веревку. При этом случается, что одно животное бросается на своих преследователей, как это испытали Кюкенталь и А. Вальтер прошлым летом около Шпицбергена: разъяренный морж пробил клыками стенку лодки и боковую доску стоявшего тут же ящика, но больше никакого вреда не сделал. Вышеупомянутые наблюдатели, впрочем, того мнения, что к защите склонны только молодые, задорные самцы.

Если моржей застигают спящими на льдине, то охотники в последнюю минуту вынимают весла, бесшумно причаливают и выходят на льдину в тылу у животных. Едва один из моржей заметит неприятеля, как тотчас же поднимает голову вверх, будит остальных, и все стадо, толкая перед собой детенышей, неудержимо стремится к краю льдины и бросается в море вниз головой.

Эту минуту и следует уловить охотникам для того, чтобы пустить в дело свои копья и ружья. Нападение будет удачным, если охотники убьют большое число животных, лежащих ближе всего к воде, и туши убитых заградят остальным путь к бегству. При таких обстоятельствах может произойти крупная резня моржей, добыча бывает чрезвычайно богатая, если отрезанное от воды стадо многочисленно.

Так же как европейцы, охотятся эскимосы и другие туземцы крайнего севера, привыкшие владеть огнестрельным оружием; существенно другим образом охотятся те из них, которые и до нынешних дней остались верны обычаям своих отцов. Как рассказывает Кин, эскимосы нападают на моржа и в воде, и на льду.

В первом случае они стараются подойти к нему на лодке как можно ближе; если морж ныряет, то они быстро плывут в его сторону; если он плывет над поверхностью воды, то они выжидают благоприятную минуту и бросают в него гарпун. Раненый морж тотчас же погружается в воду; тогда охотник вбивает в лед обитый железом кол и крепко привязывает к нему веревку от гарпуна. Животное яростно бьется, пока не ослабеет, и тогда его можно добить ударами копья.

По словам Годмана, эти храбрые охотники в разгаре лета стараются подкрасться хитростью к спящему на льдине стаду. Для этого они отправляются сначала на другую льдину поменьше, прикрепляют к ней лодки и затем стараются подойти к стаду на своем ледяном плоту. Дойдя благополучно до места, каждый охотник намечает себе по уговору одного или двух моржей из стада, и все остроги в один миг взлетают со свистом на воздух. Задетые ими моржи бросаются тотчас в воду и стараются уплыть, но их задерживают веревки острог, и животные тем скорее ослабевают, чем больших усилий им стоит тащить за собой ледяной плот охотников, к которому прикрепляются все веревки.

Охотники выжидают в своих лодках момента, когда моржи выбьются из сил, и в удобную минуту приближаются и убивают их копьями. В Беринговом море, на северном берегу полуострова Аляски, туземцы стараются обойти расположившихся на земле животных и, вооруженные копьями и тяжелыми топорами, бросаются на них со страшным криком, надеясь их так напугать, чтоб они бросились внутрь полуострова. В таком случае охота всегда бывает прибыльна.

Она бывает неудачна, если хоть одному моржу удастся прорвать линию охотников, тогда остальные бросаются за вожаком и скрываются в морских волнах. Впрочем, и Эллиот говорит, что туземцы, которые занимаются ловлей моржей на берегах и островах Берингова пролива и моря, не считают охоту на воде особенно опасной. Они преследуют зверя в легких лодках из шкур, бьют его острогой, дают ему помучиться, пока он не ослабеет, и затем убивают копьем.

Из всего этого можно заключить, что моржи защищаются не всегда, а делают это только некоторые из них, и то случайно.