Кроме человека у моржа есть еще враги, от которых ему приходится страдать. Эскимосы и китоловы утверждают, что таким врагом является белый медведь, который опасен не только для детенышей, но и для взрослых. Броун ни разу не видел битв между этими животными, поэтому считает себя вправе думать, что рассказы о них следует отнести к басням, хотя окончательно не опровергает их верности*.
* В битве с моржом-самцом один на один или тем более с целой группой агрессивно настроенных моржей белый медведь проигрывает и отступает. Но обычно моржи не столь «храбры», как пишет Брем, и при опасности стараются поскорее укрыться в море. Медведь пользуется этим, незаметно выходя из моря чуть в стороне от лежбища, и затем пугает моржей ревом и внезапным своим появлением. Стадо бросается к воде в полном беспорядке, и почти всегда один или несколько молодых моржей оказываются задавлены сородичами. Эти жертвы паники и составляют добычу медведя.
Скаммон подтверждает показания северных жителей. Он рассказывает еще об одном враге, о хищном ките, который, может быть, еще опаснее для молодых моржей, хотя гоняется за ними только в открытом море. При его появлении мать сажает детеныша на спину и ищет спасения на толстой льдине, но не всегда успевает выполнить свое намерение, так как злодей раньше, чем она доплывет до льдины, ныряет и дает ей такой сильный толчок в брюхо, что детеныш сваливается со спины, и кит его в один миг схватывает.
Но, вероятно, гораздо неприятнее белого медведя и хищного кита бывают для моржа меленькие, похожие на огромную вошь, паразиты. По наблюдениям Броуна, один вид гнездится у корней усов, другой – по всему телу, и оба так мучают моржа, что он в отчаянии то прыгает со льдины в воду, то опять взбирается на нее, сильно рычит, вертится или катается, стараясь стряхнуть с себя несносных паразитов.
После того как Броун долгое время наблюдал за подобным поведением этих неуклюжих животных, показалась целая стая чеканов на покинутом ими месте и начала усердно что-то собирать. Это привлекло его внимание, он пошел на льдину и нашел там множество вышеупомянутых паразитов, которых моржи сумели с себя благополучно стряхнуть.
Хотя по своему самостоятельному и раздражительному нраву морж не кажется склонным вступать в дружеские сношения с человеком, но все же молодые моржи, бывшие в неволе, делались такими же ручными, как и другие тюлени. Пойманные моржи, несмотря на недостаточно для них приспособленный уход на корабле, несколько раз были доставляемы в Европу, а именно в Норвегию и Англию.
О первом морже говорят в 1608 году Вельден и Беннет: «Двенадцатого июля мы приняли на борт двух молодых живых моржей, самца и самку. Самка околела раньше, чем достигла Англии; самец, наоборот, прожил около 10 недель. 20 августа мы прибыли в Лондон и доставили нашего живого моржа ко двору, где король и многие знатные особы рассматривали его с большим удивлением, так как до тех пор еще никогда не видали подобного зверя живым в Англии. Вскоре после того он заболел и умер. Насколько поразительна наружность этого животного, настолько замечательны его понятливость и охота чему-нибудь научиться, в этом мы часто убеждались».
Другие моржи были доставлены живыми в прошлом столетии, а в нынешнем двое в 1853 и 1857 годах были привезены в Англию и Норвегию, одного моржа показывали в 1884 году в разных местностях Германии.
Европейцы употребляют кожу, жир и зубы моржа. Кожу дубят, жир вываривают, а зубы отделывают, как слоновую кость. По словам Норденшильда, в Тромзе при расчете между судовладельцами и китоловами оценка взрослого моржа в 1868 году поднималась до 88 марок, а в 1871 году только до 50 марок.
По словам Вестендарпа, клыки моржа имеют различную цену в зависимости от величины; 1 килограмм клыков у больших моржей оплачивается 7 марками, у меньших – 5,5 марки. Раньше, по словам того же наблюдателя, ежегодно в продажу поступало до 30 000 кг моржовых клыков, но такой значительный подвоз их скоро уменьшился, а с 1880 года и совсем прекратился. Но все же цены на эти клыки за последние два десятилетия едва ли изменились.
Грубое, волокнистое, пропитанное ворванью мясо моржа употребляется в пищу европейцами только в случае крайней нужды, но язык его считается вкусным.
Иначе оценивают моржа народы крайнего севера; они извлекают пользу из каждой его части. Из кожи делают ремни, канаты и рыбные сети, покрывают ею свои летние жилища; из костей изготавливают всевозможные орудия; из жил – нитки; мясо служит им любимой пищей, жир они кладут в кушанья и жгут; таким образом, ни одна часть этого животного у них не пропадает даром.
