Все киты двигаются с большой легкостью, мастерски плавают, без заметного напряжения, а некоторые с удивительной быстротой; они выказывают иногда такую необыкновенную силу своего огромного плеса, что, несмотря на страшную тяжесть тела, выскакивают из воды и делают над поверхностью ее большие прыжки. Они держатся чаще всего около поверхности воды и, может быть, спускаются на большую глубину только тогда, когда ранены. Верхний слой воды служит обыкновенным их местопребыванием, так как для дыхания они должны высовывать из воды голову и часть спины.

Дыхание их происходит следующим образом. Поднявшийся кит, прежде всего с большим шумом выбрасывает воду, которая попала в неплотно закрытые ноздри, и это выбрасывание происходит с такой силой, что вода разделяется на множество мелких брызг, которые достигают 5-6 м вышины. Эти фонтаны удобнее всего сравнить со струей пара, выходящего через узкое отверстие из котла, и сопение животного напоминает шум, производимый этим паром. Фонтаны вовсе не состоят исключительно из воды, хотя многие рисовальщики изображают таким образом китов, и даже натуралисты считают такие фонтаны возможными.

Тотчас после выдыхания животное быстро втягивает в себя воздух, производя при этом заметный стонущий звук, оно часто вдыхает воздух, 3, 4 и 5 раз в минуту, но фонтан виден только при первом выдыхании, хотя в холодную погоду и во время других выдыханий заметен выходящий пар.

Ноздри расположены у китов так удобно, что при поднятии на поверхность воды они прежде всего выходят на воздух, так что китам дышать так же удобно, как и другим животным. Спокойно плывущий большой кит часто остается 5-15 минут, иногда и дольше, на самой поверхности воды, причем спокойно и равномерно дышит, пока хорошенько не надышится. После этого обыкновенно он ныряет вглубь, причем задняя часть тела и плес поднимаются над поверхностью воды (кит «кувыркается»), и остается там 10-20 минут, иногда и более.

Преследуемые большие киты могут оставаться под водой до 30-50 минут. Один кашалот, раненный острогой, оставался, по наблюдениям Пехуеля-Леше, под водой почти час, а другой даже 80 минут, причем спустился на глубину 1300 м. Недавно Кюкенталь удостоверился, что раненый деглинг (высоколобый клюворыл), то есть относительно небольшой кит, который вытянул всего 300 м бечевы, оставался под водой 45 минут*.

* В обоих случаях речь идет именно о рекордных ныряльщиках среди китообразных.

В этих случаях употребляется в дело запас окисленной крови, накопившейся в расширениях артерий. В конце концов животное, однако, должно выказать свою принадлежность к млекопитающим, и кит поднимается на поверхность воды, чтобы не задохнуться.

По наблюдениям китоловов, кит, лишенный возможности возобновить воздух в легких, задыхается, как и всякий другой зверь, и даже довольно скоро. Кит, однажды запутавшийся в веревке, которой притянули к кораблю другого только что убитого кита, задохнулся по прошествии нескольких минут. Хотя киты дышат атмосферным воздухом, они очень скоро околевают, когда попадают на сушу.

Много раз спорили о том, есть у китов голос или нет. Вопрос этот, как и следует ожидать, по теории должен быть решен в положительном смысле, так как у китов существуют голосовые связки, и нет причин, почему бы они не могли исполнять своего назначения. Кроме того, существуют несколько наблюдений относительно голоса китов.

Во время большой опасности, при сильной боли от ран, а также когда они бывают выброшены на берег, киты иногда громко кричат. По удостоверению всех свидетелей, которые об этом повествуют, звуки, испускаемые в этих случаях китами, невозможно сравнить с криком какого-нибудь другого животного.

Пехуель-Леше пишет следующее: «Сопение больших китов слышно издали; его можно сравнить с шумом, производимым паром, который потихоньку выпускают из локомотива, но сопение это еще протяжнее и, смотря по виду животного, может быть изображено буквами так: у-у-фф, ур-р-р-ф или блур-р. Иногда слышатся при этом своеобразный стон или дрожащие звуки, как при громком сопении; особенно сильных и страшных звуков я, однако, никогда не слыхал, даже у сильно возбужденных, раненых и нападающих китов.

От многих опытных людей я, правда, слыхал, что некоторые большие усатые киты в раздраженном состоянии издают сильный рев, но другие столь же опытные и не менее достоверные свидетели полагают с большой уверенностью, что и эти киты не имеют голоса; с последними я должен согласиться. Очень может быть, что некоторые наблюдатели приняли за рев особенно громкое выдыхание раненых китов»*.

* Рев и крики раненых китов – это именно крики раненого животного, не несущие никакой информации. По причинам, указанным выше, Брем и его современники не могли знать о голосах китов. Лишь век спустя ученые установили, что киты и дельфины переговариваются на ультразвуке (который человек слышать не может) и обладают чрезвычайно богатой звуковой коммуникацией (некоторые исследователи даже склонны называть звуки китообразных «языком»).