Неудивительно, что наши предки рассказывали о единорогах разные баснословные истории. Столь поразительное животное, без сомнения, должно возбуждать удивление людей, а, до тех пор пока наука не скажет своего трезвого и дельного слова, фантазия досужих людей может сильно разыгрываться. Особенно баснословные предположения относились к зубу единорога.

Уже Страбон говорит о морском единороге, который очень большого роста и вместе с китом встречается у берегов Испании. Альберт Великий рассказывает довольно много об этом животном и называет его рыбой, у которой на лбу сидит рог; этим рогом животное может проткнуть других рыб и даже корабли, но оно так медленно в своих движениях, что от него легко спастись.

Рошфор первый дает хорошее изображение нарвала и первый же приводит рассказ о том, что этот кит пользуется своим зубом для борьбы с другими китами и что он им также разбивает лед, отчего очень часто встречаются животные с обломанными зубами. Фабрициус первый сомневается в том, что нарвал протыкает камбал и других рыб, которыми он питается, своим зубом, а затем поднимает зуб кверху, чтобы добыча понемногу скользила до рта, где он схватывает ее языком.

Скоресби наконец соглашается с мнением, что бивень единорога служит ему необходимым орудием для разламывания льда. Мы со своей стороны думаем, что бивень единорога нужно считать одним из тех многочисленных орудий для защиты и нападения, которым снабжены самцы многих животных. Если бы этот зуб был необходим для ловли и добычи или для какой-нибудь другой настоятельной надобности, то трудно было бы объяснить, как самки обходятся без него*.

* Функция бивней нарвала и по сегодняшний день не до конца ясна. Наиболее вероятно предположение, что бивень служит вторичным половым признаком, подобно рогам многих копытных, а также применяется для пробивания отдушины во льду, через которую затем дышит все стадо, включая детенышей и беззубых самок.

Единорог должен считаться жителем северных морей и чаще всего встречается между 70 и 80 градусами северной широты. Он очень обыкновенен в Девисовом проливе и Баффиновом заливе, в Ледовитом океане между Гренландией и Исландией, около Новой Земли и на северных берегах Сибири; его редко можно встретить южнее полярного круга: на берегах Великобритании, насколько мне известно, в последние столетия были выброшены на берег только 4 нарвала; у немецких берегов видали и убили двух единорогов в 1736 году.

На родине он почти всегда встречается многочисленными стадами, так как любит общество не менее других китов. «Во время их странствований, – говорит Браун, я видал стада в несколько тысяч экземпляров. Тесными рядами, зуб около зуба и хвост около хвоста, точно полк кавалерии, направлялись они к северу, правильно приподнимаясь и опускаясь, причем путь их извивался волнообразно. Подобные стада не всегда состоят из особей одного и того же пола, как утверждает Скоресби, но в них вперемешку встречаются самцы и самки»*.

* Интересно, что крупные стада нарвалов состоят из животных разного пола и возраста, а мелкие группы (от нескольких особей до нескольких десятков нарвалов) либо только из взрослых самцов, либо из самок с детенышами. Во времена Брема встречались стада по нескольку тысяч голов, однако охота сократила их численность, и теперь стадо более чем из ста особей – большая редкость.

Относительно своих странствований и выбора местожительства единороги ближе всего подходят к белухам, но, может быть, больше, чем эти последние, должны быть названы полярными животными, так как направляются на юг только с наступлением самых сильных зимних морозов и возвращаются на север, как только лед начинает таять.

Когда льды понемногу затягивают поверхность воды и, таким образом, уменьшают пространство, где они могут ловить добычу, то нарвалы большей частью вместе с белухами собираются в тех местах, которые остаются незамерзшими даже в самые сильные морозы, и при дыхании на поверхности воды образуют такую густую толпу, что старый писатель Фабрициус удивляется, как они искусно маневрируют, чтобы не ранить друг друга своими бивнями.

На подобного рода наблюдениях основывается, вероятно, и в последнее время высказанное предположение, что животные эти разбивают лед своими бивнями, между тем как вернее предположить, что подобные небольшие полыньи именно потому и не замерзают зимой, что такое большое количество крупных животных в них беспрестанно толкутся и колышут воду. По описаниям новейших мореплавателей это китообразное животное представляет собой подвижное и веселое создание, которое привлекает взоры наблюдателя быстротой своих движений и беспрестанным появлением на поверхности воды и нырянием.

Они вовсе не заводят битв с другими китами, как сочиняли древние, и живут между собою довольно мирно до тех пор, пока не вмешается в дело любовь и не возбудит гнев двух самцов. Что подобное действительно встречается и что битвы между двумя самцами бывают действительно серьезные, можно с достоверностью предположить по тому, что редко убивают старого нарвала с неповрежденным зубом и что часто наблюдали такие случаи, где не только бивни были обломаны, но в пустых ячейках их торчали кончики чужих зубов.