Животные светлого цвета или хотя бы лишь испещренные светлыми пятнами, так называемые белые слоны, встречаются очень редко, В рассказах об Индии лишь изредка упоминается о таких экземплярах. Сандерсон видел лишь двух; один из них был со светло-голубыми глазами. В Сиаме, где высоко ценят всех альбиносов, полагая, что они повелители животных того же вида, где белый слон, как самое сильное из животных, считается священным и даже один из титулов короля есть «господин белого слона», – и там, несмотря на все усилия, могли добыть, по-видимому, лишь экземпляры, окрашенные немного светлее обыкновенного, а настоящего альбиноса не имели вовсе.

Когда Бок в 1881 году жил в Бангкоке, ему показывали там двух таких животных, «которые были светлее остальных и имели на ушах пару белых пятен. Различие в цвете было едва заметно». Но именно в это время был, как говорили, пойман в горной стране действительно белый слон, которого везли к королю. В объявленный день его прибытия весь город находился в праздничном возбуждении, и встреча была обставлена чрезвычайно роскошно. Наш наблюдатель сошел к реке, чтобы тоже посмотреть, как будут выгружать священное животное, и следующим образом описывает торжественную встречу и героя празднества:

«В это мгновение музыканты заиграли национальный гимн; мы отошли в сторону, чтобы пропустить процессию мимо себя. За трубачами шел отряд сиамских музыкантов, одетых с головы до ног в алые одежды, с тамтамами, раковинами и другими неблагозвучными инструментами. Затем государственные слоны, три самых больших впереди с золотыми чепраками, которые в противоположность их матовой коже сверкали и блестели на солнце; на спине у них были богато украшенные и позолоченные носилки. Затем несколько лейб-гвардейцев короля, герольды, камергеры и другие чиновники, потом Его Величество, которого несли на богато позолоченном и выложенном перламутром великолепном стуле, на котором он сидел скрестив ноги, защищенный от палящих лучей солнца большим позолоченным зонтиком. За Его Величеством следовали пажи и слуги с блестящими золотыми сосудами для бетеля, вазами для чая и подарками для народа и особенно духовенства в честь счастливого события. Затем явился окруженный принцами и должностными лицами дядя короля и министр северной части Сиама и Лао, на плечах которого лежало все бремя приготовлений к приему белого слона.

Наконец явился герой дня, сам белый слон в обществе трех других, так называемых белых слонов, по сравнению с которыми он, конечно, вполне заслуживает почетное место. Меня могли бы, правда, считать слепым в отношении цветов, если бы я назвал его белым; но он действительно был совершенный альбинос: все его тело казалось бледным красновато-бурым, на спине находилось несколько действительно белых волос. Радужная оболочка глаз, цвет которой считается хорошим признаком альбиноса, была бледно-желтого цвета. Он смотрел очень мирно; карнак вел его, а не ехал на нем верхом; его душевное спокойствие составляло резкую противоположность общему возбуждению: он как будто чувствовал свою важность.

Удивительное животное было отведено в специально построенное помещение, где оставалось около двух месяцев, чтобы наконец, хорошо подготовившись и освободившись от всех злых духов, занять место в королевском дворце. Его сначала привязывали веревкой за заднюю ногу к белому столбу на возвышенном помосте и повесили около него красную доску со следующей золотой надписью в буквальном переводе: «Слон прекрасного цвета; волосы, копыта и глаза белы. Совершенство формы со всеми знаками действительной принадлежности к высокому семейству. Цвет кожи – цвет лотоса. Потомок ангела браминов. Приобретен в собственность могуществом и славой короля для служения ему. Подобен кристаллу высочайшей цены. Принадлежность к высочайшему семейству слонов из всех существующих. Источник силы привлечения дождя. Он так редок, как чистейший кристалл высочайшей ценности на свете».

Дядя короля, Тшау-Фа-Маха-Мала, заказал иностранцу сделать красками изображение священного животного, но, осмотрев готовое произведение художника, он остался недоволен цветом, который показался ему слишком темным, так как слон должен ведь был быть белым. Он просил Бока еще раз осмотреть животное, и оказалось, что теперь кожа животного благодаря усердной обработке тамариндовой водой приняла действительно более светлый тон, чем ее естественный; тем не менее она все еще казалась не белого цвета, а лишь цвета светлой кожи. И, однако, этот слон был самым белым, какой был пойман на памяти людей, и на основании этого можно было заключить, что не следует принимать буквально за истину старые рассказы сиамских летописей, которые говорят о белых слонах».