Подойдя к жилищу муравьев или термитов, трубкозуб сначала тщательно обнюхивает его со всех сторон, затем начинает копать и врывается в землю до тех пор, пока не наткнется на главное гнездо или один из главных ходов насекомых. В такие главные ходы, которые в холмиках термитов имеют по большей части 2 см в диаметре, трубкозуб всовывает свой длинный язык, оставляет его там, пока он не покроется муравьями, затем втягивает его вместе с муравьями в рот и повторяет это до тех пор, пока не насытится вполне. Иногда он просто схватывает губами сотни муравьев сразу, а в настоящем гнезде термитов, где кишат миллионы этих насекомых, он ест почти как собака, с каждым глотком проглатывая сотни сразу. Так он переходит от одной постройки к другой и производит среди все опустошающих термитов, в свою очередь, величайшее опустошение.
С рассветом зарывается в землю, причем для него совершенно безразлично, найдет ли он свою нору или нет, так как в несколько минут он зароется так глубоко, как находит нужным для того, чтобы провести день в полнейшей безопасности. Если нора оказывается недостаточно глубокой, то с приближением опасности он роет дальше. Никакому врагу невозможно проникнуть за ним в нору, так как он с такой силой выбрасывает назад вырытую землю, что всякое другое животное смущенно возвращается назад. Даже человеку трудно рыть вслед за ним, и каждый охотник через несколько минут оказывается совершенно покрытым землей и песком.
Трубкозуб чрезвычайно осторожен и робок и даже ночью при малейшем шуме немедленно зарывается в землю. Слух позволяет ему издали заметить приближение большого животного или человека; таким образом, он почти всегда оказывается в безопасности, прежде чем враг приблизится.
Большая сила делает его, впрочем, способным защищаться от разных опасностей. Охотник, который действительно застанет врасплох трубкозуба и схватит его, вовсе еще не овладел желанной добычей. Как броненосец, он со всей силы прижимается к стенам норы, даже если лишь наполовину находится в ней, крепко вцепляется в землю своими острыми когтями, сгибает спину и с такой силой прижимает ее кверху, что становится почти невозможным отцепить хоть одну ногу и вытащить животное. Один человек никогда не может сделать это, да и нескольким довольно долго приходится повозиться с ним.
Поэтому поступают совершенно так же, как в Америке с броненосцами. Туземцы восточного Судана осторожно приближаются к норе, решают по лежащей у входа земле, находится ли там трубкозуб или нет, и вдруг со всей силы колют пикой в глубь норы. Если она прямая, то животное обыкновенно ранят, если она изогнута, то охотиться не стоит.
О спаривании и размножении трубкозуба нет еще точных сведений. В северных частях области его распространения самка мечет в мае – июне единственного детеныша, который является на свет голым и очень долгое время питается молоком матери*.
* У трубкозуба две пары сосков на брюхе и в паху. Пик размножения – в начале дождливого сезона. Обычно рождается один, редко два детеныша. Детеныш трубкозуба рождается зрячим, лишенным шерсти и с очень морщинистой кожей. Уже в возрасте двух недель он начинает сопровождать мать, в полгода – роет собственную нору недалеко от материнской. Самец покидает мать через год, самка остается дольше, нередко мать сопровождают два разновозрастных детеныша.
Годовалый трубкозуб сильно покрыт волосами; позднее благодаря работе под землей волосы все более и более стираются.
Гейглин кормил трубкозуба, которого он держал в неволе, молоком, медом, муравьями, финиками и другими плодами. Животное скоро стало ручным, привыкло к своему хозяину и следовало за ним, когда он ходил по двору. Трубкозуб доставлял удовольствие очень комичными прыжками, но в общем был все же тупым и скучным существом, которое, как только могло, зарывалось и спало почти весь день. Для своих испражнений, имеющих очень сильный запах, трубкозуб всегда вырывал, прежде чем испражняться, задними ногами маленькую ямку, которую потом снова прикрывал землей с помощью передних ног.
В последние десятилетия трубкозуба не раз привозили в Европу, и здесь при соответственном уходе он проживал более года*.
* В неволе трубкозубы жили до 10 лет.
Несмотря на свою сонливость днем, он всегда привлекает внимание каждого любителя животных. Я должен еще прибавить, что он часто спит и сидя, причем опирается на длинные задние ноги и хвост, как на треножник, и старается спрятать голову с длинной мордой между передними ногами и бедрами. Животное кормят мелко изрубленным мясом, сырыми яйцами, куколками муравьев и мучной кашей, но заменяют ему таким образом его естественную пищу в очень недостаточной степени. Он, по-видимому, страдает от недостатка движения, легко получает опухоли и раны, благодаря этому гибнет скорее, чем было бы желательно хозяину.
Лишь в странах, где часто проходят караваны, трубкозуб становится вредным человеку из-за рытья; вообще же он приносит скорее пользу, чем вред*. После смерти части тела его имеют различное применение. Мясо его похоже на свиное, и его называют то превосходным, то вязким и отвратительным по запаху; из толстой крепкой шкуры выделывается кожа.
* Естественных врагов немного. Он моментально зарывается в землю или отбивается от хищников когтистыми лапами, иногда опрокинувшись на спину. Человек уничтожает трубкозуба из-за мяса и кожи.