Несомненно, недалеко то время, когда могучие стада будут жить лишь в воспоминании и 300 тысяч индейцев, лишенных средств к существованию и гонимых свирепым голодом вместе с миллионами волков, сделаются бичом для соседней цивилизации и в качестве такого будут истреблены самым жестоким образом».

В прежние годы ежегодно до сотни тысяч бизонов лишались жизни. Преследователи двигались в места их обитания настоящими, хорошо организованными армиями с главнокомандующими и начальниками, с возами припасов и лагерных приспособлений. Пока охотились на лошадях, нужны были объединенные усилия 15-25 охотников, которые в продолжение одного охотничьего сезона добывали до 1000 бизонов.

Результаты стали совсем иными в последние два десятилетия, когда начали употреблять почти исключительно «тихую охоту», как называют американцы этот способ истребления. Хороший стрелок получил возможность уложить за одну охоту 1000-3000 голов; так, например, Жак Брейджес один застрелил 1142 бизона в течение шести недель*.

* Хрестоматийным стал «подвиг» Уильяма Фредерика Коды (Буффало Билла), истребившего за 18 месяцев 6400 животных.

Такое успешное истребление сделалось возможным благодаря действию дальнобойных тяжелых ружей, заряжающихся с казенной части. По доставленным Горнедеем описаниям, «тихая охота» велась следующим образом. Обыкновенно группа охотников из четырех человек доставала необходимое снаряжение или это делало лицо, у которого они состояли на службе.

Охотники ехали по железной дороге до ближайшей станции, складывали там свой багаж на повозки и направлялись к месту охоты. Один из них заботился о приготовлении пищи, остальные шли стрелять, каждый сам по себе, с ружьем, боевыми припасами и скорняжим ножом. Все искусство состояло в том, чтобы высмотреть стадо бизонов на таком месте, где стрелок незаметно и против ветра мог бы подкрасться к ним как можно ближе. Если это удавалось, человек клал возле себя патроны и, найдя опору для ружья, целился в вожака.

Свист пули привлекал внимание стада, но не пугал его; ближайшие соседи подходили к вожаку, который с простреленными легкими скоро сваливался. Второй бык, только что задумавший принять руководство стадом, падал сам от следующей пули, а за ним следовали третий, четвертый и т. д. Стрелявший старался, чтобы его движений не увидели звери, и целился в того быка, который пытался отойти, потому что за ним последовали бы все остальные. Делая каждую минуту по выстрелу, опытный стрелок мог легко убить с расстояния 200-250 метров несколько дюжин глупых созданий.

Горнедей приводит как доказательство, что некто Андрьюс менее чем за час убил с одного места 63 бизонов, а от Мак-Нансе он слышал, что другой стрелок уложил на месте 91; Додж сообщает о третьем человеке, который за 45 минут убил не менее 112 бизонов внутри полукруга с радиусом не более 200 м. Когда стрельба окончена, начинают сдирать шкуры, потом сушат и упаковывают их. После этого стрелок спешит попытать счастья на другом месте. Последним средством истребления явился отстрел животных у водопоя.

Везде, где жили бизоны, бесчисленные маленькие компании вели такого рода охоту, поэтому нечего удивляться, что беззащитные животные исчезли с лица земли с поразительной быстротой. Но день, в который навсегда прекратилось хищническое избиение бизонов, наступил скоро и неожиданно.

Сушеное мясо бизонов, размельченное и смешанное с жиром, известно под названием «пеммикан». Участники полярных экспедиций к нему обыкновенно примешивают еще изюм и считают вкусным и питательным кушаньем. Мясо коров еще жирнее, чем быков, а мясо телят чрезвычайно нежно.

Из шкур индейцы изготавливают одежду, палатки, постель, седла, пояса и т. п.; прежде обивали шкурами остовы своих челноков. Из костей делали станки для седел и ножи, которыми очищали кожу. Из жил сучили тетиву для лука и нитки для шитья; из ног и копыт варили прочный клей; крепкие волосы скручивали в веревки; из хвостов мастерили опахала, чтобы отгонять мух; помет служил топливом.

Европейцы также ценили кожу и мех бизона. Кожа его превосходна, хотя несколько рыхла; мех можно употреблять на ковры и поверхности всякого рода; безукоризненные экземпляры, стоившие лет 30 назад 30-50 марок, теперь в 3 и 4 раза поднялись в цене, а скоро и совсем исчезнут из продажи. С одной шкуры можно получить до четырех килограммов шерсти, она так же хорошо поддается обработке, как и овечья, и в некоторых странах употребляется для производства теплых и очень прочных тканей.

В наших зоологических садах бизоны появились лишь несколько десятков лет тому назад. Один английский лорд, как мне сообщили в Лондоне, привез из Америки несколько пар и развел в Шотландии на землях своих имений стадо в 15-20 голов; но после его смерти бизоны были проданы.

Два бизона, которых я содержал, были вначале очень пугливы и боязливы, поспешно прятались от приближавшегося человека, но нередко и угрожали ему до такой степени, что возбуждали серьезные опасения; поэтому надсмотрщик тяготился уходом за ними.

К началу января 1889 года в Соединенных Штатах содержалось для разведения 216 и для показа 40 бизонов; кроме того, было еще 40 ублюдков. Под охраной правительства в Иеллоустонском парке живут 200 диких бизонов.

Остается нерешенным вопрос о том, сколько еще сохранилось живых из тех немногочисленных экземпляров, которые бродили в диком состоянии по необитаемым степям и лесам Северной Америки.