Рыжий буйвол одинаково живет как на равнинах, так и в гористых странах. «Его движения нельзя назвать неуклюжими, говорит Пехуель-Леше, – по травянистой или покрытой кустарником степи он бежит почти так же хорошо, как крупные антилопы. С большим проворством двигается по обрывистым склонам гор, карабкается вверх и вниз по самым крупным отвесам глубоких оврагов.
Такими большими стадами, какие образуют черные буйволы, рыжих буйволов я не встречал, но чаще всего они попадаются семействами от 3 до 5 голов, а общества в 10-12 голов уже очень редки; часто можно видеть их и в одиночку. Болотистых мест рыжий буйвол для купания, кажется, не посещает. Он держится преимущественно на открытых лугах, усеянных рощами; мне, по крайней мере, в обширном густом лесу никогда не попадались его следы».
В течение дня рыжий буйвол отдыхает среди низких колючих степных кустов и молодых порослей, подобно антилопам; иногда попадается в самых небольших рощах, а также вдоль поросшего лесом берега. В утренние и вечерние часы он очень подвижен, а ночью пасется. Нередко забирается на плантации, но особенно охотно посещает опустошенные пожаром полосы, где только что начинает пробиваться молодая трава: там он мирно пасется рядом с антилопами, не смешиваясь, однако, с ними и не согласуя своих действий с их поступками.
Он не нуждается в антилопах ни как в проводниках, ни как в сторожах, потому что сам очень внимателен и пуглив. Буйвол распознает человека и обонянием, и зрением на расстоянии 300 шагов. Как только заметит вдали что-нибудь подозрительное, сейчас же поднимает голову, нюхает воздух короткими затяжками и делает несколько шагов вперед, не сводя глаз с беспокоящего его предмета; при этом грозно трясет головой, подается вперед и, подняв кверху хвост, спасается бегством. Помимо частого и довольно громкого сопения, которое выдает его даже в темноте, я слышал короткое хрюканье.
На открытом месте он очень пуглив, но, спрятавшись в чащу, лежит там затаившись. Оттуда никаким шумом его нельзя выманить: он пропускает мимо своего убежища загонщиков и собак и встает только тогда, когда они сами на него наткнутся. Но и в таком случае он еще медлит с защитой. Другое дело, если его заденет пуля: тогда он может сделаться столь же опасным, как и черный буйвол, если еще не опаснее благодаря своей ловкости.
Получив тяжелую рану, он прячется в ближайшие кусты, становится здесь под ветром, подстерегает запальчиво следующего за ним стрелка и неожиданно нападает на него, причем нередко подхватывает на рога и случайно идущего мимо человека.
В Конго во время утренней охоты Линднер подвергся нападению коровы тотчас после неудачно сделанного по ней выстрела, но подпустил ее к себе очень близко и второй пулей убил наповал. Не так счастливо отделался Коппенфельс: он как-то раз, не успев выстрелить вторично, был поднят на рога, брошен наземь и так страшно изранен острыми рогами, что мог поплатиться жизнью, если бы несколькими счастливыми ударами охотничьего ножа ему не удалось свалить животное.
