Индийского буйвола считают животным сердитым и капризным, но сильным и мужественным; индусская поэзия изображает его достойным противником тигра. «Буйвол-бык очень силен и всегда готов к бою, – сообщает Ходжсон, – он не только осмеливается напасть на взрослого слона, но и может при случае причинить ему смерть».
Форсит на охоте, будучи верхом на лошади, подвергся преследованию одной коровы из стада, хотя он ее совсем не беспокоил. Жердон рассказывает, что раздраженное животное действительно часто не колеблясь идет на охотничьего слона; к этим словам он прибавляет следующее: «Буйволы далеко не пугливы, исключая тех местностей, где часто стреляют; можно приблизиться к ним на расстояние выстрела даже и со слонами, без которых нельзя вести успешную охоту. На меня однажды устремилось целое стадо, но достаточно было сделать один или два выстрела по нападающим, чтобы обратить их в бегство».
Голос буйвола – глубокий, звучный рев. Время спаривания, по словам Ходжсона, приходится на осень; тогда многочисленные стада распадаются на отдельные группы, собирающиеся вокруг каждого быка. Телята рождаются обыкновенно по одному, а иногда по два, после 10-месячной беременности.
По сообщениям Штольца, индусы ловят буйволов большей частью в зрелом возрасте. С этой целью устраивается загородка, а у входа, на деревьях, растущих двумя рядами, располагаются люди: они запасаются пучками сухого хвороста и производят ими сильнейший шум в то время, когда между этими рядами бежит гонимое извне стадо. Таким образом животные попадают в загородку, где их спутывают арканами. Потом, завязав глаза и заткнув уши, выводят и мало-помалу приучают к домашним и полевым работам.
Индийский буйвол до некоторой степени природный враг тигра и в борьбе с ним почти всегда оказывается победителем. Райе рассказывает, что тигр нападает иногда на взрослых буйволов, но те защищаются отчаянным образом и часто калечат или убивают хищника. Если один буйвол подвергнется нападению, то другие спешат ему на помощь и обыкновенно принуждают неприятеля искать спасения в бегстве.
Пастухи, стерегущие ручных буйволов, не боятся ездить верхом на этих животных по самой непроходимой части леса. Райе видел однажды, как буйволы, почуяв запах крови подстреленного тигра, пришли в исступление и всем стадом бешено пустились преследовать его по свежему следу, ломая кусты, взрывая землю копытами, и наконец, совсем обезумев от ярости, к великому прискорбию пастуха, стали драться между собой.
Джонсон рассказывает, что однажды тигр напал на самого крайнего человека в караване. Пастух, находившийся поблизости со своими буйволами, поспешил на помощь и ранил зверя. Тигр тотчас бросил первую жертву и схватил пастуха, но буйволы, увидев хозяина в опасности, кинулись на хищника и оставили его на месте мертвым. Со Стерндалем был такой же случай.
Как и каким путем индийский буйвол попал в другие страны, мы точно не знаем. Но можно предположить, что он с воюющими и переселяющимися народами дошел до Персии, где его застали спутники Александра Македонского. Позднее магометане переселили его в Сирию и Египет. В 596 году нашего летоисчисления он появился, к немалому изумлению европейцев, в Италии.
Сначала, как кажется, распространение шло очень медленно, но ныне он встречается в южном Китае, на полуостровах Индостан и Индокитай, в Афганистане, Персии, Армении, Сирии и Палестине. Из Азии перешел в Турцию, Грецию, водится теперь в Придунайской низменности и в Италии, распространен по всему Египту, но не в Нубии.
Индийский буйвол любит жаркие болотистые или орошенные водой страны подобно всем другим родственным ему видам; Нильская дельта служит для него раем, в нижних долинах Дуная он тоже ведет привольную жизнь; в итальянских болотах является единственным представителем рода быков, потому что другие виды не выносят здешнего нездорового климата.
В нижнем Египте живет повсюду и после козы является единственным домашним животным, снабжающим туземцев молоком и маслом. Во всякой деревушке среди хижин найдется большая лужа, служащая исключительно для того, чтобы доставить буйволам удобное купание. Гораздо чаще, чем на пастбище, буйволов можно видеть в Ниле; при этом они погружаются так глубоко, что на поверхности воды высовываются только голова да небольшая часть спины.
С наступлением наводнений для них начинается пора полного блаженства. Плавая, странствуют они по затопленным полям, питаются луговыми злаками и жесткой осокой необработанных полей, соединяются большими стадами, резвятся в воде и возвращаются домой только тогда, когда коровам надо избавиться от отягощающего их молока. Очень красиво смотреть, когда стадо буйволов переправляется через реку шириной не менее километра. Множество пастухов, преимущественно детей 8-10-летнего возраста, беспечно сидят на спинах, и верные животные несут их над страшной глубиной среди высоко вздымающихся волн.
Глядя на то, что буйволы проделывают в воде, можно подумать, что они родились в этой стихии. Животные ныряют, ложатся боком, почти на спину, плывут по течению или, как по шнурку, пересекают реку перпендикулярно к берегу. Они, наверное, проводят в воде ежедневно от 6 до 8 часов; привольно вытянувшись на дне, жуют свою жвачку с таким же самодовольным видом, с каким занимаются этим делом их родичи, отдыхая на земле.
Все буйволы становятся беспокойными и даже злобными, если долгое время бывают лишены воды. Грязные лужи нравятся им гораздо менее чистого пруда и прохладных волн реки. В Египте во время засухи случается видеть жирных, грязных буйволов, несущихся вскачь, как в минуты сильнейшей ярости, чтобы стремглав броситься в воду.
В Индии, а также в Италии их страсть к воде бывает причиной гибели многих людей, случается, что запряженные в фуры буйволы безумно бросаются к реке и тонут вместе с кладью и экипажем.
На суше буйвол гораздо беспомощнее, чем в воде. Поступь грузная, а бег хотя и довольно быстрый, но очень его утомляет. В сильном гневе или стремясь к воде, это грузное животное пускается галопом, если только так можно назвать его тяжелые и неуклюжие прыжки. Он не может проскакать таким образом более 100-200 шагов, а постепенно переходит на рысь и вскоре движется своим обыкновенным спокойным шагом.
