Буйвол аноа (Bubalus depressicornis). Животное это должно считаться карликом в семействе быков, его высота в плечах 1,3-1,4 м, длина туловища, включая хвост в 30 см, достигает только 2 м*.
* Высота аноа в плечах примерно 98 см, масса 150-200 кг, длина откинутых назад рогов около 40 см.
Туловище у него коренастое и толще всего в средней части, а сзади утрачивает свою массивность; загривок поднимается выше, чем крестец. Шея короткая, слегка округленная, голова в лобной части широкая, а к морде заостряется. Голая часть носа большая и занимает всю верхнюю губу; переносье несколько горбатое.
Темно-карие глаза с кругловатым зрачком снабжены сверху большими ресницами; ухо короткое. Рога у корня широко отстоят один от другого. Помещаясь у краев лобной кости, они направляются вверх и немного назад.
Рога довольно явственной трехгранной формы; внизу имеют кольцевые полоски, поверхность их делается кверху гладкой и конусообразной; заканчиваются они шиловидным острием. Средней длины хвост постепенно утончается и на конце имеет жидкую кисть волос. Низкие, толстые, широко расставленные ноги снабжены округлыми копытами. Слезные впадины отсутствуют.
Волосы на всем теле не очень длинные. Шерсть имеет общую темно-бурую окраску, принимающую более светлый оттенок на почти обнаженных частях морды и переходящую на внешней стороне ушей в грязный светло-бурый цвет, а на нижней стороне в светло-бурый. Плечевые и паховые области с внутренней стороны окрашены в желтовато-белый цвет*.
* Темно-серая или бурая окраска аноа, как правило, оживляется белым полулунным пятном на груди, белыми отметинами на морде, ушах и перед копытами.
О жизни аноа на воле и в настоящее время почти ничего не известно. Путешественники, посещавшие область их распространения, говорят о них вскользь, и даже Розенберг, убивший на охоте многих животных этого вида, сообщает только то, что они необыкновенно осторожны, и поэтому охота за ними очень затруднительна*.
* Аноа населяют густые тропические леса, кормятся листьями, плодами, травой, много пьют, любят купаться, валяться в грязи. Они оседлы, держатся на своей территории моногамными парами или небольшими семейными группами. Сезонности в размножении нет.
Аноа, как кажется, встречается почти исключительно на Целебесе и только в гористых местностях этого острова*.
* На о. Сулавеси (Целебес) сейчас выделяют второй вид – горного аноа (В. guarlesi), обитающего на высотах до 1800 м, к отличающегося меньшими размерами, более длинной шерстью без отметин и круглыми, а не трехгранными в поперечнике рогами. Истреблен в Северо-Восточном Китае.
Попавшихся в неволю очень редко доставляли в Европу; первые из привезенных были доставлены в Роттердам.
Аноа похож на маленького быка и к тому же по обычаю своих родичей ленив, не любит движения, по целым часам стоит на одном и том же месте, занятый едой или жвачкой, и, кажется, очень мало или даже вовсе не заботится об окружающем его мире. Всегдашняя поступь его – медленный шаг, но иногда он решается сделать несколько неуклюжих скачков.
Как все буйволы, аноа отличается молчаливостью; очень редко удается услышать его голос, это бывает простое, короткое блеяние, которое скорее всего можно было бы назвать стоном. Свое родство с буйволом аноа доказывает пристрастием к воде и вообще к сырости и затем еще, как замечает Гааке, сильным мускусным запахом.
Он пьет много и длинными глотками, останавливается только для передышек, намеренно опрокидывает поставленный для него сосуд с водой и с удовольствием катается потом по мокрой земле; если есть возможность, то с наслаждением идет в воду прохлаждаться. С особенной охотой ест болотные и другие подобные растения.
Об одном аноа, живущем в Франкфуртском зоологическом саду, Гааке пишет мне следующее: «Летом 1888 года мы получили теленка аноа ростом с полувзрослую овцу, который играл с детьми своего прежнего хозяина и был до того ручной, что спешил на зов и всюду по саду следовал за служителем. Он отличался такой игривостью, какой я не наблюдал ни у какого другого жвачного животного, и очень любил, когда его навещали.
Особенную радость доставлял я ему, приводя во время таких посещений собаку Кору, которая сама была не прочь порезвиться с веселым буйволенком и возилась с ним в загородке до тех пор, пока ее не утомляла буйная шаловливость аноа, острые рога которого давали себя чувствовать очень неприятно.
Весной 1889 года наш аноа изрядно вырос; я давно не был у него, и когда наконец случайно подошел к загородке, то обрадованное моим приходом животное поднялось даже на решетку передними ногами. Я вошел в загородку, но аноа так неистово и больно приветствовал меня ударами рогов по икрам, что я вынужден был отстранить животное.
Обиженный этим аноа теснил меня все упорнее. Попыткой к бегству я мог навлечь на себя чувствительные удары, поэтому волей-неволей пришлось вступить с ним в борьбу. Когда мне после довольно продолжительного времени удалось крепко схватить его за рога обеими руками и удержать в таком положении, я находился в совершенном изнеможении и был близок к обмороку.
Я вывел аноа из загородки и, оставаясь снаружи, втолкнул его обратно головой вперед; иным способом я не мог освободиться от своего любимца, успевшего уже сделаться очень опасным животным. Не считая незначительных ссадин на коже, из этого сражения я вынес на левой руке и на обоих бедрах глубокие раны, потребовавшие несколько недель лечения; этим закончились мои визиты в загородку аноа.
Хотя животное и до сих пор с легким блеянием бежит на зов мой и других знакомых и всегда с опущенной к земле головой, но «ласки» буйвола не дозволяют даже служителю входить в его стойло или в загородку.
Таким образом бычья природа сказывается в своей первобытной простоте».
