Архиепископ Иоганн Эрнст Зальцбургский за убиение бобра в прошлом столетии ссылал на галеры, а их все-таки стреляли. Так делается везде. То небольшое количество бобров, которое еще населяет Европу, из года в год уменьшается и наверное разделит участь своих собратьев*.

* К счастью, прогноз Брема относительно вымирания бобра не оправдался. С 1922 г. охота была запрещена, немного позже, специально для охраны бобра, были созданы заповедники. Начались большие работы по разведению с последующим выпуском в природу во многих районах СССР. К концу 60-х годов численность бобра возросла в 100 раз, а ареал приблизился к ареалу XVII столетия.

В Америке на бобра охотятся главным образом с огнестрельным оружием, но кроме того, ловят его в различного рода капканы. Благоразумные охотники всегда оставляют несколько бобров и довольствуются известным числом их, но в пограничных местностях, где несколько племен разделяют между собой одну область, каждый убивает столько бобров, сколько может. Из-за этой охоты между различными племенами часто возникают ссоры, которые иногда оканчиваются кровавыми распрями и стоят многих жертв с обеих сторон.

Польза, которую доставляет бобр, почти сглаживает приносимый им вред. Он живет преимущественно в ненаселенных местностях и охотнее всего срезает тонкие стволы тех родов деревьев, которые быстро вырастают снова. Зато он своим мехом и мясом, а еще более бобровой струей очень богато оплачивает не только причиненный им вред, но также и все труды и невзгоды охоты. По Номеру, из Америки привозят в Европу ежегодно и продают около 150 000 шкур, стоящих около 3 миллионов марок; за одну шкуру платят 20-60 марок, смотря по ее достоинству. В России меха эти известны под названием немецкого бобра*.

* К настоящему времени в Северной Америке ежегодно добывают до 800 тыс. зверей, шкурки которых идут по 16-24 доллара за штуку. В России и Скандинавии добывают не более 1 тыс. зверей.

Их ощипывают, прежде чем пустить в дело, то есть вырывают все жесткие волосы ости и оставляют один подшерсток, или коротко обстригают верхние волосы; на войлочные шляпы перерабатывается лишь шерсть самых дурных и попорченных шкур. Двадцать лет тому назад за один лот бобровой струи платили 1 гульден, в настоящее время 10 граммов самой лучшей, а именно сибирской, бобровой струи стоит 2,6 марки, канадской же – лишь половину этой цены.

По Плейшлю, мешки с бобровой струей ценили круглым счетом в 180 гульденов, однако случалось, что за бобра платили и вдвое дороже. Мясо считается особенно хорошим тогда, когда бобр питался кувшинками, на хвост бобра смотрят как на превосходное лакомое блюдо, за которое в прежние времена платили весьма значительную сумму в 6 гульденов. Так как бобра считали за рыбоподобное животное и потому думали, что его можно есть во время поста, то в католических странах за бобровое жаркое платили очень хорошую цену.

В некоторых местах жиром и кровью бобра пользуются в качестве целебных средств, в Сибири женщины употребляют кости его как предохранительное средство против ножной боли, зубы носят в виде ожерелья, облегчающего детям прорезывание зубов и унимающего зубную боль.

У дикарей Америки бобр пользуется очень большим почетом. Они считают его столь же разумным, как и человека, и утверждают, что это превосходное животное, безусловно, должно обладать бессмертной душой; о других сказках мы уже не упоминаем*.

* Бобр являлся важнейшим персонажем эпосов не только лесных индейцев, но и некоторых финно-угорских и тунгусских, маньчжурских и тюркских народов Приуралья и Сибири. Нередко ему приписывалось сотворение мира. В европейских сказках и легендах бобр занимает второстепенное место.