В это время полчок обнаруживает такую же нечувствительность, как и другие животные, подверженные зимней спячке; его сон может быть даже крепче, чем у всех других. Его смело можно взять из гнезда и унести куда угодно: он по-прежнему будет спать и останется в бесчувственном состоянии. В теплой комнате, постепенно пробуждаясь, он начинает пошевеливать членами и мало-помалу приходить в движение, хотя выглядит все еще сонным. На свободе иногда сам просыпается и как бы бессознательно начинает есть запасы*.

* Сони не делают никаких запасов пищи на зиму, только сильно жиреют. Зимняя спячка у них очень глубокая – настоящий анабиоз с сильным понижением температуры тела и резким снижением уровня метаболизма. Только такая спячка позволяет соням «продержаться» на жировых запасах более полугода.

Полчки, которых воспитывал Ленц, держа их зимой в холодном помещении, просыпались почти каждые четыре недели, ели и снова засыпали так крепко, что казались мертвыми; другие же, воспитывавшиеся у Гальваньи, просыпались только через каждые два месяца, чтобы поесть. На свободе наш полчок просыпается только поздней весной, редко раньше конца апреля. Таким образом продолжительность их зимней спячки достигает полных 7 месяцев.

Вскоре после пробуждения полчки спариваются, и приблизительно после шести недель беременности самка родит в мягком гнезде дуплистого дерева или другой какой-нибудь норы (в окрестностях Альтенбурга очень часто в скворечниках, которые на высоких шестах устраиваются над фруктовыми деревьями или на них) 3-6 голых слепых детенышей, которые вырастают необыкновенно скоро и питаются молоком матери только самое короткое время, а затем сами начинают добывать пищу.

Полчок никогда не устраивает гнезда открыто на деревьях, как наша белка, а, по возможности, в скрытом месте. Там, где много буковых деревьев, это животное размножается очень быстро, так как его благосостояние зависит от урожая плодов.

Многочисленные враги наносят полчкам значительный ущерб. Самыми грозными их гонителями являются лесные куницы и хорьки, дикие кошки и ласки, филины и совы; хотя полчок храбро защищается против самых сильных врагов, фыркает на них, злобно кусается и даже пускает в дело свои слабые когти, тем не менее ему приходится в конце концов сдаться*.

* Для пассивной защиты от врагов у полчка, как и у других сонь, есть одно средство. Шкурка на хвосте очень непрочная и легко срывается «чулком», когда хищник хватает соню за хвост. Оголившийся хвост засыхает и отмирает, зверек, лишившись балансира, становится более неуклюжим, но сохраняет жизнь.

Человек тоже усердно преследует полчка в тех местах, где его много, ради мяса и ради меха; зверька заманивают в искусственные зимние жилища, то есть в ямы, устроенные с этой целью в лесу, между кустарником и склонами скал в сухих, на юг обращенных местах; эти ямы предательски устланы мхом, покрыты соломой и сухими ветвями и в изобилии снабжены буковыми орешками. Кроме того, устраиваются и другие ловушки.

В Баварии крестьяне ловят полчка в обыкновенные западни для синиц, в которых для приманки рассыпают конопляное семя. В других местах крестьяне ловят полчков капканами, которые они или вешают на сучья, или ставят перед выслеженными норами этих зверьков, кладя в них для приманки сочную грушу или сливу.

Кроме того, иногда закапывают в землю наполненные плодами кадки, которые имеют один только выход сверху, прикрытый сеткой из железной проволоки так, что внутрь кадки зверек может проскользнуть, а обратно никаким образом не выйдет. В подобные капканы полчков попадается такое множество, что некоторые охотники набирали их в продолжение осени от 200 до 400 штук.

Полчки относительно редко держатся в неволе. Можно было заранее предвидеть, что такой обжора не проявит особенного развития душевных способностей и каких-нибудь хороших качеств. Образ его жизни и свойства характера не из симпатичных; самой большой добродетелью в нем является его чистоплотность; в остальном он несносен. Вечно раздраженный, вовсе не сближается со своим воспитателем и злобно, с каким-то особенным храпом ворчит на каждого, кто осмелится приблизиться к нему. Того, кто его неловко схватит, он несколько раз сряду больно кусает, чем дает знать, что не намерен позволять беспокоить свою особу.

Ночью, как сумасшедший, принимается неистово скакать по клетке и уж одним этим может надоесть до отвращения. При всем этом он требует самого тщательного надзора и обильного корма, иначе прогрызет клетку или съест кого-нибудь из своих товарищей. Как только у полчка не хватает пищи, он без дальнейших рассуждений нападает на кого-нибудь из своих родичей, умерщвляет его и съедает с полной невозмутимостью. Даже родившиеся в неволе полчки не утрачивают неприятных свойств своих родичей и постоянно остаются такими же несимпатичными, как и старые.