У земляного зайца своеобразная привычка затыкать все ходы жилища, как только он вошел в него, но именно это и служит верным признаком его присутствия. Перед отверстием главного хода постоянно навалена более или менее значительная кучка земли, как мы это видим у большинства норороющих животных. Обычно в одной и той же норе их живет 2-3 парочки, и этим, вероятно, объясняется существование боковых отделений жилища.*

* Постоянные норы, особенно зимовочные, могут достигать глубины 2,5 м и состоять из нескольких камер. Их входное отверстие обычно забито земляной пробкой.

Земляной заяц питается всевозможными растениями и их частями. Главную пищу его составляют луковицы; но и от насекомых он не отказывается, иногда, вероятно, съедает степного жаворонка или, по крайней мере, его яйца и птенцов. Он обгладывает кору у кустарников, а у сочных степных растений съедает лишь самые молодые побеги.

Самка в течение лета мечет 5-6 детенышей в своем теплом логовище, устланном собственной шерстью. Долго ли они остаются при матери, неизвестно, очень вероятно, что вплоть до зимы разделяют с ней то же жилище*.

* Сезон размножения у большого тушканчика очень растянут. В году, видимо, лишь один выводок из 3-4 детенышей. Обычно детеныши рождаются в апреле – мае.

С наступлением зимы земляной заяц впадает в спячку. Своим тонким чутьем он заранее предчувствует погоду, например замечали, что он и перед дождливым временем старается скрыться и запрятаться в своем гнезде. По мере приближения зимы он особенно тщательно снаружи затыкает ходы и с другими себе подобными свертывается в клубок в мягком гнезде, чтобы проспать неприятное время года.

Хотя в холодные ночи иногда еще и показывается и гораздо легче своих родичей переносит холод, но все-таки, говорит Радде, ложится на спячку уже в первых числах сентября и показывается вне своего жилища не раньше второй половины апреля*.

* Зимняя спячка продолжается с ноября по март, но может прерываться, и тогда земляных зайцев можно наблюдать на снегу в 30-градусные морозы.

Так как степные жители особенно охотно едят мясо земляного зайца, то его и преследуют очень сильно. По странному стечению обстоятельств, мы обязаны лучшими описаниями его жизни в неволе не натуралисту, а археологу Гайму. Чтобы пояснить себе золотую монету из Киринеи, на которой были изображены с одной стороны всадник, на обороте же знаменитая трава Silphium, а под ней земляной заяц, Гайм добыл себе этого зверька, продержал его в плену более года, тщательно наблюдал за ним и сообщил нам свои наблюдения.

«Он стоит то на всех четырех ногах, то только на задних; но ходит всегда исключительно на задних. Высоко приподнимается на задние лапы, когда его испугают, и бежит очень скоро почти в прямом направлении, подпрыгивая, как маленькая птица. Я пробовал давать ему разную пищу, но в первые 3-4 месяца он ел только миндаль, фисташки и дробленые зерна, и притом ничего не пил. Мне говорили, что он не пьет, а потому я и не давал ему воды.

Позднее я узнал, что он также ест яблоки, морковь, а еще охотнее различные травы, однако не очень пахучие: шпинат, салат, крапиву и др. Руту, мяту или тимьян не ел никогда; воду пил охотно, хотя не всегда. Однажды, когда ему нездоровилось, я хотел дать ему воды с шафраном, но он не стал ее пить, сколько я его ни принуждал. Хлеб, сахар и тому подобные продукты он ел охотно, но от сыра и от всего молочного упорно отказывался. Однажды я посадил его на сырой песок и он проглотил его такое количество, что, когда я взял его в руки, то заметил, что он стал гораздо тяжелее. Под конец он предпочитал всякой другой пище конопляное семя.

Зверек совсем не распространял зловония, подобно мышам, белкам и кроликам, притом был так кроток, что его смело можно было брать в руки; он никогда не кусался. Боязливый, как заяц, он боялся даже маленьких безобидных животных. В холодное время года сильно страдал, поэтому я должен был зимой держать его постоянно близ печки. Все-таки я думаю, что зверек мой прожил бы долго, если бы не был случайно убит».