Внимание Фармана было однажды привлечено громким карканьем и хриплым криком двух птиц этого вида, между которыми происходил один из таких серьезных поединков на высоте около 100 м над землей. Битва продолжалась, по крайней мере, минут 20. Она началась с того, что оба бойца описывали на известном расстоянии круги один вокруг другого; затем то один, то другой переходил к нападению, причем со всех сил бросался на противника. Тот очень ловко уклонялся от удара и нападал в свою очередь.

Битва продолжалась, таким образом, долгое время. Затем орлы разлетелись на некоторое расстояние, один вдруг обернулся и снова с величайшей яростью бросился на ненавистного врага, который теперь с громким криком тоже пустил в дело свое оружие. Клюв, когти и крылья – все было в действии, оба орла двигались так быстро и сильно, что наблюдатель мог видеть лишь кружащуюся в воздухе, перепутанную массу перьев, не поддающуюся никакому описанию. Наконец, оба так крепко вцепились когтями друг в друга, что не могли более действовать крыльями и, кувыркаясь, сваливались метров на 30 или 40 вниз, после чего высвободили свои когти и снова разделились на короткое время.

Этим окончилась первая схватка. Вторая началась таким же образом, как первая, причем время от времени одна из птиц делала притворное нападение на другую. Но скоро они переменили прием боя, и каждая старалась, описывая тесные круги вокруг другой, подняться выше противника; наконец, это действительно удалось одному из орлов, и он мог всею тяжестью устремиться вниз. Могильник, подвергшийся нападению, мгновенно перевернулся на спину и встретил врага вытянутыми вперед лапами. Оба снова вцепились друг в друга, кружась, спустились вниз более чем на 100 м и, почти достигнув земли, снова разъединились.

Битва продолжалась с такой же яростью, пока одному из них не удалось, наконец, схватить своего храброго противника после сильного удара на высоте около 100 м над землей. Тот мужественно встретил врага, вонзил ему в тело когти, и теперь оба тяжело свалились на землю на расстоянии 10 м от наблюдателя. Фарман соскочил с лошади, чтобы поймать благородных бойцов, но они выпустили друг друга и улетели в разные стороны. Лужи крови на земле достаточно показывали, как серьезна была битва.

В первых числах апреля, в России на месяц позднее, кладка, состоящая из двух, самое большее из трех яиц, бывает обыкновенно закончена. Яйца, представляющие заметные различия по величине, форме и цвету, обыкновенно меньше, чем яйца беркута; они длиной 70-82 мм, толщиною 54-60 мм и на белом фоне разрисованы разбросанными по всему яйцу довольно частыми фиолетово-зелеными, бледными красными или светло-бурыми точками и пятнами, но могут быть и без пятен.

Самке достается по обыкновению главная часть труда вывода птенцов; но и самец принимает в этом участие, чтобы дать своей подруге возможность принести себе добычу по собственному выбору. Иногда оба родителя одновременно оставляют гнездо на долгое время, хотя в нем еще яйца*.

* Обычно самка оставляет гнездо с яйцами только чтобы съесть принесенную самцом добычу. Птицы оставляют гнездо без присмотра только в тех случаях, когда их беспокоят или преследуют.

Возвращаясь, они всегда приближаются к гнезду осторожно, не кружатся над ним, а быстро прилетают и, не останавливаясь, тотчас бросаются в гнездо. Птенцы, которые вылупливаются из яйца после высиживания, длящегося около месяца*, в Венгрии в первых числах мая, подобно родичам, одеты густым, белым пухом.

* Насиживание у могильников на самом деле длится почти полтора месяца.

Выкармливаются обоими родителями так, как было описано выше относительно беркута, и становятся способными к лету приблизительно около половины июля, а в северной области распространения могильника соответственно позднее.

Могильники, вынутые из гнезда молодыми, становятся столь же ручными и их можно также дрессировать для охоты, но, как единогласно уверяют киргизы и монголы, они далеко не оказывают таких услуг, как беркут.