Семейства живут тесно вместе, и даже общества часто остаются в тесной связи. Если семейство, стая или общество как-нибудь вспугнуто, то оно разделяется, и каждая птица отдельно сама избирает себе дорогу. Все мчатся, бегут и несутся или летят и перелетают насколько можно поспешно к какому-нибудь убежищу, но по прошествии известного времени, если все спокойно, самцы издают крик, похожий на звук трубы, и быстро снова созывают все стадо вместе.

Цесарки пробуют, когда их вспугнешь, спастись посредством полета лишь тогда, когда уже испытали преследование; однако и тогда они полагаются, пока возможно, на свои быстрые ноги. Иногда, прежде чем подняться, они бегут в течение нескольких минут перед охотником, причем постоянно останавливаются, но осторожно, только на большом расстоянии от выстрела. Они умеют прекрасно воспользоваться каждым кустом и каждым обломком скалы. Старый самец ведет всю стаю; он всегда впереди и постоянно указывает направление, даже тогда, когда птицы летят.

После выстрела стая рассыпается на части. Птицы летают и садятся по несколько раз отдельно, пока не соберутся около вожака. Он тотчас после нападения начинает громко трубить или кричать, причем садится на самую высокую точку, например, на кусок скалы совершенно открыто, чего обыкновенно никогда не делает, как бы с намерением показаться разбежавшейся стае. Птицы по возможности сбегаются и слетаются и ведут себя затем, как обыкновенно.

Для сна все виды выбирают возвышенные места, которые представляют для них наибольшую безопасность. Самым любимым местом бывают высокие деревья на берегах рек; также забираются они с наступлением вечера в горы, и отыскивают здесь для спанья недоступные другим животным, по крайней мере, млекопитающим хищникам, хребты и вершины скал.

«Даже ночью, – говорит Гейглин, – ничто не ускользает от них; если вокруг места отдохновения не тихо, то они шумят по целым часам. Во время нашего пребывания в стране Богосов, домашние цесарки, которые ночевали на помосте, похожем на голубятню, указывали нам таким образом приближение леопардов, гиен, диких кошек, больших филинов, и мне несколько раз посчастливилось по их голосу убить этих хищников на дворах, и даже на соломенных крышах домов».

Цесарки, без сомнения, великолепно украшают собой поросшие низкой травой или совсем сухие лесные прогалины. Темные птицы теряются между камнями, окрашенными в такой же цвет, но резко отличаются от зеленых или серо-желтых травяных пространств. Не узнать их нельзя; горизонтально стоящее туловище, рыхлые и кажущиеся взъерошенными перья надхвостья и кровлевидный хвост так характеризуют наружный вид, что только неопытный может смешать их с какими-нибудь другими куриными птицами. По быстроте бега с ними сравниваются, конечно, турачи, но полет их разнится от полета этих родичей и отличается частыми, почти шумными взмахами крыльев, за которыми следует короткое парящее движение.

Пища цесарок изменяется, смотря по стране и местности, а также по времени года. Весной, во время дождей, насекомые, по всей вероятности, составляют главную пищу, так как я находил их зобы совершенно наполненными кузнечиками; позднее они едят ягоды, листья, почки, маковки травы и, наконец, все виды семян. На Ямайке в более прохладные месяцы года цесарки выходят бесчисленными обществами из своих лесов, распространяются по полям и причиняют там значительный вред.

Кладка состоит из 5-8, иногда и более грязных желтовато-белых, довольно блестящих яиц с необыкновенно твердой скорлупой. Насиживание продолжается 25 дней. «Самец и самка никогда не удаляются от гнезда и стараются шумом и скорой беготней из стороны в сторону привлечь на себя внимание человека».

Цыплята, покрытые пухом, по виду и характеру похожи на молодых фазанов. Скоро после появления из яйца они уводятся старыми птицами, быстро вырастают, всюду следуют за своими родителями, а также постоянно взлетают по ночам вместе с ними на деревья.

У цесарок много врагов. Все африканские кошки, начиная с леопардов и гепардов до рыси, все шакалы и лисицы преследуют старых и молодых, виверры пожирают только яйца и цыплят. Большие хищные птицы ревностно охотятся за этой, так легко добываемой дичью, и даже пресмыкающиеся нередко хватают их. Мы нашли в желудке одного питона, который был длиной в 2,5 м, вполне выросшую цесарку.

Человек с особенным предпочтением охотится за ними, так как их можно добыть без особого труда, хотя цесарки, почуяв преследование, делаются очень пугливыми. На Ямайке этим птицам ставят зерна, намоченные в роме. Они едят их, пьянеют, начинают кружиться, усаживаются в какое-нибудь место, которое, как им кажется, дает защиту, и без всякого сопротивления позволяют охотнику взять себя; часто, впрочем, большую часть тех птиц, которые ели пьяные семена, находят мертвыми.