Тетерев необыкновенно многочислен в северной и средней России, а также по всей северной и Средней Азии на протяжении ее лесной растительности. Во время нашего путешествия по Сибири, мы нашли его повсеместно в районе лесного пояса, а в березовых лесах встречали стаями в несколько сот штук. Путешествуя по северному побережью Байкала, Радде почти ежедневно наталкивался на самок, сидевших на яйцах, а позднее и на тетеревиные выводки. Там же он получил достоверные сведения, что в области нижней Бурей в октябре и ноябре одним только казачьим постом было убито и словлено до 2000 тетеревов.

Дальше к северу птица эта быстро убывает в количестве; по словам Моддендорфа, в бассейне нижнего Енисея тетерев еще обыкновенен до 67 градуса северной широты, но двумя градусами выше уже больше не встречается; в районе нижней Оби мы уже не встречали его, начиная от 65 градуса.

«Тетерев-косач, – сообщает мой отец, который тоже сделал немало превосходных наблюдений над этой птицей, – почти столь же плотен по телосложению, как и глухарь, но во всех своих движениях более ловок, чем последний. Он бегает быстрее глухаря, причем держит тело менее наклонно и более вытягивает шею. На деревьях он держится или прямо, или в горизонтальном положении; то подтягивает шею, то вытягивает ее кверху. Он предпочитает садиться на лиственные деревья и гораздо чаще глухаря спускается на землю.

Несмотря на свои короткие маховые перья, летает очень хорошо, двигаясь в прямом направлении, причем делает необыкновенно быстрые взмахи. Часто в один раз пролетает довольно большие пространства. На лету он шумит, но гораздо менее, чем глухарь, и полет его кажется более легким. Тетерев очень чуток. Его зрение, слух и чутье превосходны. Во всех случаях он держится с крайней осторожностью».

К этому, однако, Людвиг делает добавление. По его исследованиям, обоняние у тетерева развито менее, чем зрение и слух. А Чуди считает тетерева довольно глупой птицей и говорит, что он плохо запоминает местность, и что от преследований его спасают пугливость и дикость, нежели осторожность и соображение. С этим мнением я согласиться не могу, скорее, думаю, что птица эта убеждает нас в противоположном. Тетерев позволяет себя обмануть лишь в очень редких случаях; он склонен быть недоверчивым даже тогда, когда подозрения неосновательны, и при всякой опасности старается тотчас же скрыться.

Самки и самцы в разных случаях кричат по-разному. Призывный крик представляет звонкий короткий отрывистый свист; нежные чувства выражаются тихим «бак-бак», крик птенцов – нежный писк. Однако, в пору токования, крик самцов заключает в себе такое разнообразие звуков, какого трудно ожидать от такой молчаливой в другое время птицы.

Пища тетерева существенно отличается от пищи глухаря: во всяком случае, она нежнее и состоит из древесных и цветочных почек, листьев, ягод, зерен и насекомых. Летом он кормится ягодами черники, брусники, малины и ежевики, зимой – можжевеловыми ягодами, шиповником, ест также почки вереска, березы, осины, орешника, ольхи, ветлы и бука; в исключительных случаях питается молодыми зелеными шишками хвойных деревьев, в чем мы убедились, исследуя зоб одного старого тетерева, но игл он почти никогда не трогает. Столь же охотно, как растительной, питается и животной пищей; к последней принадлежат маленькие кузнечики, черви, муравьиные куколки, мухи, жучки и тому подобное; птенцы почти исключительно выкармливаются нежными насекомыми.

Перелеты, которые предпринимаются тетеревами, живущими на севере, совершаются, по-видимому, ради корма. Когда в Сибири наступает пора морозов, по словам Радде, в предобеденные часы тетеревов видят сидящими на вершинах душистых тополей, где они соскабливают с веток смолистые почки; то же самое они проделывают с ветками березы и других лиственных деревьев. Тетерева не отказываются и от зерновой пищи. Наблюдения Людвига показали, что они довольно охотно едят всходы на полях и поспевший овес. Любят также глотать мелкие камешки.

От глухарей тетерева отличаются большей общительностью. Но и среди тетеревов попадаются самцы, которые проводят дни одиноко и только в пору токования присоединяются к другим птицам; однако, таких тетеревов немного. Старые самцы обыкновенно никогда не разлучаются, самки уединяются только в птенцовую пору и когда молодые достигнут полного оперения, снова сбиваются в стаи. При матери остаются молодые самки; молодые самцы присоединяются к старым и мирно живут с ними вплоть до наступления поры токования. В противоположность всегда небольшим стайкам тетерок, самцы собираются в необыкновенно многочисленные стаи. В Сибири, в начале зимы мы много раз встречали стаи из 200-400 тетеревов, тогда как самок видели только в небольшом числе.