Самый известный и распространенный вид составляет кукушка-ани, или гладкоклювая кукушка (Crotophagaam). Длина его 35 см, размах крыльев – 40, длина крыльев – 13, хвоста – 17 см; следовательно ани, несмотря на свой длинный хвост, по величине едва равняется обыкновенной кукушке.
Очень черные перья крыльев и хвоста имеют стальной отлив, перья головы и шеи оканчиваются широкими медно-бурыми краями, нижние шейные перья, плечевые, зобные и грудные – широкими синевато-черными краями. Клюв от самого корня снабжен высоким, острым ребром с легкой выемкой перед кончиком, по бокам гладкий и без продольных полосок; цвет клюва, как и ног, черный, цвет глаз – серовато-бурый.
Ани распространен в большей части Южной Америки, к востоку от Анд. Область его жительства простирается от востока Бразилии до средней Америки, включая Вест-Индию и Антильские острова. Случайно он встречается на юге Соединенных Штатов Америки. В Бразилии живет везде, где открытые пастбища чередуются с кустарником и мелким лесом, но решительно избегает больших лесов; в Гвиане его хриплый крик встречает путешественника при выезде из селения; на Ямайке его можно видеть на равнинах, в особенности в тех степях и пастбищах, которые посещаются стадами лошадей и рогатого скота.
Нрав его довольно приятен. «Ани, – говорит Гилль, – один из моих любимцев. Другие птицы появляются только в известное время года, эти же постоянные обитатели полей, и их можно видеть целый год. Везде, где только есть открытое место, пастбище, обнесенное деревьями или кустарником, можно найти эту общительную птицу.
Дерзкие и, по-видимому, небоязливые, ани никогда не пропускают появления человека, не возвестив о нем громким криком. По окончании грозы они первые покидают чащу, чтобы обсушить свои перышки и снова затем появиться в открытом поле; даже всегда готовый петь пересмешник не появляется раньше их. «Кви-еч, кви-еч» раздается из ближнего куста, и маленькая стая ани показывается с далеко вытянутым хвостом, спеша к тому месту, где свежесть и сырость земли вызвали наружу насекомых.
Солнце бросает на равнину свои косые лучи, морской ветер распространяет свежесть, и боязливо повторяемое «кви-еч, кви-еч» раздается снова. Сокол бесшумно крадется по краю кустарника, а иногда парит над саванной, но сторожевой крик черных птиц уже давно известил об опасности все население полей; не раздается более ни одного звука, не шевелится ни одно крыло.
В очень жаркие дни, когда даже роса не падает на землю и растения как бы изнемогают от зноя, можно видеть кукушек-ани, стремящихся в послеполуденный час к рекам и разделяющихся там на маленькие общества. Отыскав такое место, где вырванное с корнем дерево упало в воду, они, сидя в самых разнообразных положениях и подняв вверх хвост, пьют с веточек или тихо и глубокомысленно чистят свои перья и занимаются еще чем-нибудь на песке у берега. Здесь они остаются до солнечного заката, затем, промешкав еще немного, улетают оттуда все по знаку, данному одним из них, что пора отправляться на покой».
Другие наблюдатели выражаются о них в том же роде. «Это в высшей степени привлекательные создания, – пишет Шомбургк, – за вечно хлопотливой жизнью которых можно наблюдать целыми часами. Торопливо прыгают они вокруг стада или шныряют по траве, разыскивая кузнечиков и других насекомых. Когда же дело доходит до бегства, то проворство покидает их, потому что мышцы крыльев у них недостаточно сильны и скоро отказываются им служить.
Чаще всего они встречаются около лесов и в кустарниках, растущих вдоль рек в саваннах, где они с диким шумом перелетают с одного куста на другой; реже – в открытых саваннах или лесной чаще».
Их движения ни в каком случае нельзя назвать неловкими. По земле они обыкновенно прыгают, случается видеть их и бегающими, причем они широко выставляют попеременно одну ногу перед другою. По веткам они лазают одинаково скоро вверх и вниз головой.
Спустившись на кончик одной из главных веток, они легко достигают середины вершины, быстро пробегая по ветке, тщательно обыскивают дерево, ища там насекомых, и улетают с противоположной стороны или поодиночке в том же порядке, или вдруг все вместе с громким криком. Полет их тяжелый, медленный и неровный; летящий ани выглядит очень странно, потому что прямо вытягивает свое тонкое туловище с длинным хвостом, большой головой и сильным клювом и едва шевелит крыльями, так что, по словам Госсе, более похож на рыбу, нежели на птицу.
Особенный призывный крик, который слышится ежеминутно, звучит, по мнению Киттлица, как «тру-и», по словам Азары – «квоои», или «аани», принца фон Вида – «ани» или «аи» по Гундлаху – «иу-дио»; звук, без сомнения, неприятный, почему поселенцы, по словам Шомбургка, называют обыкновенно эту птицу «старой ведьмой».
Пища их смешанная. Пресмыкающиеся, насекомые и черви, вероятно, составляют ее основу, по временам же они придерживаются исключительно плодов. Натуралисты находили в желудках убитых ани остатки разных насекомых – стрекоз, бабочек, мух и тому подобных, но вместе с тем и различные ягоды и плоды.
С коров они снимают паразитов, поэтому-то и встречаются часто на пастбищах. Их можно видеть бегающими по спине животного, причем последние не выражают никакого неудовольствия; иногда даже несколько птиц сидят одновременно на быке, все равно, лежит ли он смирно или передвигается с места на место. Госсе наблюдал за тем, как деятельно они освобождали корову от ее мучителей; другие путешественники тоже подтверждают дружбу их с рогатым скотом.
Впрочем, они страшны не только бегающим насекомым, а преследуют и летающих. «В декабре, – говорит Госсе, – я видел, как маленькие общества ани слетали с веток, без сомнения, для того, чтобы ловить летающих насекомых. Однажды в марте или в мае мое внимание было привлечено несколькими птицами, которые преследовали большую бабочку, а еще раз я видел одного ани, несшего в клюве стрекозу. Я замечал также, что иногда они преследуют и маленьких ящериц».
О способе размножения этих птиц мы имеем подробные, но не совсем согласные между собой сведения.
Относительно человека ани ведут себя различно. Перед всадниками они или вовсе не обращаются в бегство, или улетают только при значительном их приближении, в особенности, если всадник придержит лошадь; к пешеходам они имеют меньше доверия. Там, где они имеют мало сношений с людьми, смелость их становится почти невероятной.
«Подобно многим птицам этих пустынь, – передает А. фон Гумбольдт, – они так мало боятся людей, что дети часто ловят их руками. В долинах Арагуа, где их очень много, птицы эти среди бела дня садились на наши гамаки в то время, когда мы в них лежали».
Только свиста, как уверяет Шомбургк, они не могут выносить; по крайней мере, они улетают мгновенно, как только услышат свист.
На ани обыкновенно не охотятся, за исключением разве некоторых жителей Кубы, которые едят их мясо, несмотря на его особенный запах, и даже прописывают его выздоравливающим как целебное и возбуждающее аппетит средство.
