Серый сорокопут живет, кроме, может быть, крайнего юга, во всех странах Европы и в большей части Азии как оседлая или кочевая птица, а в северной Африке и южной Азии – как пролетная. Чаще всего его можно увидеть от сентября до ноября и от февраля до апреля, потому что он тогда кочует.

Зимой птица охотно подлетает к деревьям, а летом держится парами по опушкам лесов и на одиноко стоящих деревьях открытых полей. Полевые рощи и лесные опушки, граничащие с выгонами, составляют ее любимые места. Здесь она устраивает обыкновенно и свое гнездо. В горах серый сорокопут попадается так же часто, как и на равнинах, и отсутствует только на высоких Альпах и в болотистых местностях*.

* Это не совсем так. В таежной зоне нашей страны серый сорокопут характерная птица верховых болот.

Кто однажды познакомился с ним, тот не перепутает его с другими сородичами, так как он отличается от них и нравом, и величиной. Обыкновенно его замечают на верхушке высокого дерева или куста. Там он сидит довольно неподвижно либо выпрямившись и свесив хвост, либо расположив свое тело горизонтально.

Взор его неутомимо бегает кругом, от его внимания не ускользает ни пролетающий хищник, ни движущееся на земле насекомое. Всякую хищную птицу он встречает криком, храбрым нападением и задорным преследованием. Не без основания немцы называют серого сорокопута сторожем, потому что его предупредительный крик указывает всем прочим птицам на приближение опасности.

Если он заметит какое-нибудь маленькое животное, например мышонка, то бросается на него сверху и старается схватить его, даже бежит некоторое время за ним по земле. Сорокопута нередко можно видеть парящим. Он подолгу остается на одном месте, а затем вдруг, как сокол, бросается на землю, чтобы поднять подмеченную добычу.

Зимой птица часто садится среди воробьев, греется с ними на солнце, высматривает себе одного из них на съедение, а затем вдруг стремительно набрасывается на него, схватывает сбоку, убивает ударами клюва и душит когтями. Потом тащит свою жертву, придерживая ее то клювом, то ногами, в безопасное место и насаживает ее, если не слишком голодна, на шипы или острые сучки, а иногда на кончик тонкого шеста. Мало-помалу сорокопут съедает ее, отдирая небольшие куски и проглатывая их один за другим.

Его храбрость так же велика, как и его дерзость. Когда птицу мучит голод, несмотря на свою обычную осторожность, она может схватить добычу в присутствии человека. Иногда при этом сорокопут до того мало внимания обращает на человека, что его можно поймать рукой. Мой отец видел, как серый сорокопут нападал на черного дрозда, Науман наблюдал, как он преследовал рябинников и даже нападал на пойманных в силок рябчиков.

Молодые птицы, только что покинувшие свои гнезда, сильно страдают от него. Будь у него столько ловкости, сколько отваги и храбрости, он стал бы одним из самых страшных разбойников. На счастье, ему часто не удается предпринятая охота на мелких слабых птичек. Однако он остается опасным противником всех маленьких птиц.

Полет серого сорокопута не особенно ловок. « Когда он перелетает с одного дерева на другое, – говорит мой отец, – он бросается косо вниз, летит обычно на расстоянии нескольких метров над землей и затем вновь взлетает на верхушку дерева или куста. Его полет сильно отличается от полета других птиц.

Сорокопут описывает явственную волнообразную линию, ускоряя полет быстрыми ударами крыльев и расширением маховых перьев, и летит довольно быстро, но зараз пролетает только небольшие расстояния. Более полукилометра он пролетает редко и никогда больше одного километра. Его органы чувств очень развиты, в высшей степени зрение, но слух тоже превосходен: малейший шорох возбуждает внимание этой чуткой птицы.

Не подлежит никакому сомнению, что сорокопут умен, но в еще большей степени отличается он своей страстностью. Сорокопут необыкновенно сварлив, охотно дерется с другими птицами, старается прогнать со своей территории любую птицу, выказывает сильную вражду к хищникам, но особенно ненавистно относится к филину.

В апреле парочка приступает к размножению. На опушке рощи, в саду или кустарнике она выбирает себе удобное дерево (это может быть куст боярышника или дикое плодовое дерево) и сносит сюда сухие стебельки, хворостинки, земляной и древесный мох для постройки довольно искусного и относительно большого гнезда, полукруглая чашка которого плотно выстилается соломой, стебельками травы, шерстью и волосами.

Сорокопуты кладут от 4 до 7 яиц, длина которых 28 мм, ширина 20 мм, а цвет – зеленовато-серый с оливково-буроватыми и пепельными пятнышками; яйца высиживаются в течение 15 дней. В начале мая вылупляются птенцы, и тогда родители притаскивают им жуков, кузнечиков и других насекомых, а позднее множество мелких птиц и мышей и защищают их с опасностью для собственной жизни, забывая всякий страх. Они кормят их еще долгое время после вылета из гнезда и водят вместе с собой до поздней осени.

Ястреб и кобчик такие же свирепые, как и сам сорокопут, самые злейшие враги этой птицы. Он их хорошо знает, по возможности остерегается, но не всегда может удержаться от желания подразнить их и в подобных случаях становится жертвой этих более сильных хищников. Кроме того, мучат сорокопута еще различные паразиты. Человек ловит его легко только с вороньего шалаша или на точек. Там, где на большом расстоянии не встречается деревьев, его можно без труда поймать, привязав к палке средней высоты кустик, усеянный клейкими прутьями, или же высмотрев его любимые места пребывания и обставив его клейкими прутьями.

В неволе сорокопут делается скоро ручным, научается узнавать своего хозяина, приветствует его радостным криком и повторяет ему свои смешные напевы с довольно большой выдержкой, хотя и не так продолжительно, как другие родственные ему виды. В прежние времена его даже приучали подманивать других птиц, но еще чаще его употребляли при ловле соколов.