Из всех сорокопутов жулан самый распространенный. Он населяет почти всю Европу от Финляндии и России до южной Франции и Греции, водится также и в средней части Сибири. В Испании жулан – большая редкость; но, говорят, он и тут встречается в северо-западных провинциях как гнездующаяся птица. В Греции жулан гнездуется только на самых высоких горах.
Во время своих зимних перелетов он встречается по всей Африке и в наши зимние месяцы составляет обычное явление в лесах внутренней Африки, в береговых странах, в южной Африке и даже на прилежащих к материку островах. Здесь при обильной пище жулан пережидает линьку, которая происходит у него в декабре и январе, и только тогда возвращается назад. У нас он редко появляется до начала мая и остается обыкновенно только до половины августа.
Всевозможные кусты, граничащие с лугами и выгонами, сады и плантации деревьев составляют местопребывание жулана. Густые изгороди являются, по-видимому, необходимым условием его комфорта. Стоит только уничтожить подобные изгороди, и жулан оставляет ту местность, в которой он прежде водился во множестве. Но жулан неприхотлив, и даже один густой куст в поле удовлетворяет его совершенно.
В течение многих лет он строит свое гнездо на одном и том же месте и упрямо оберегает его от посягательств других птиц, особенно от другой пары того же вида. В случае необходимости жулан может поменять обстановку и поселиться во фруктовых садах той же местности или переместиться в глубь леса. Так как жулан легко примиряется с обстоятельствами, то он быстро размножается и причисляется теперь, к ужасу маленьких певчих пташек, к самым обыкновенным птицам многих немецких земель.
Жулан – смелая, храбрая, беспокойная птица. Даже когда он сидит, то постоянно повертывает голову во все стороны и при этом машет хвостом сверху вниз. Самые высокие верхушки кустов и деревьев составляют его сторожевой пункт, с которого он осматривает свои владения. Птица возвращается сюда после каждой экскурсии. Согнанный со своего места, жулан бросается с высоты и падает почти до самой земли, летит низко над ней и тогда только взлетает, когда хочет снова усесться. Он неохотно летит далеко в один прием, часто отдыхает понемногу на всяком удобном месте и только после этого продолжает свой путь.
Его призывный крик – довольно ясно издаваемое «гек-гек-гек» или трудно передаваемые «зе» и «гре». Оба звука издаются с различным выражением и означают либо радостные, либо боязливые чувства. Подобные звуки служат ему для предостережения неопытных птенцов. Некоторые самцы издают исключительно эти звуки. Другие причисляются к превосходнейшим певцам. Жулан обладает удивительной способностью подражать голосу других птиц.
Чем старше становится самец, тем совершеннее становится его дарование. «Если какой-нибудь певец, – сообщает граф Гурси моему отцу, – и заслуживает названия пересмешника, то это жулан. По моему мнению, у него нет собственной песни, за исключением нескольких грубых строф, и поэтому, будучи воспитан в неволе, он довольно плохо поет, потому что растет, не слыша других хорошо поющих птиц.
Пойманные жуланы не легко делаются ручными. Но если жулан был пойман в таком месте, где его окружали только хорошо поющие птицы, то трудно найти для комнаты более приятного певца, так как он охотно исполняет свои разнообразные песни, удивительно похожие на песни своих учителей. Жалко только, что почти каждый жулан примешивает к своему прекрасному пению несколько неблагозвучных тонов!
В особенности кваканье лягушки заучивается почти всеми жуланами. Жулан, который теперь у меня живет, превосходная птица и подражает прелестным образом песне соловья, полевого жаворонка, ласточки, славки-черноголовки, овсянки, крику дрозда и рябчика, и до того он превосходно сливает эти звуки, что между ними не замечаешь никакого перехода. Кроме этого он еще лает, как собака. Иногда жулан еще поет в сентябре и начинает петь снова 16 ноября.
К сожалению, эта веселая и способная птица навлекает на себя в сильной степени нерасположение человека. Жулан один из злейших врагов мелких певчих птиц. Конечно, насекомые составляют его главную пищу, он энергично преследует жуков, кузнечиков, бабочек и, вероятно, гусениц, убивая их даже тогда, когда бывает сыт. Жулан преследует также всех мелких позвоночных, которых только может одолеть. Он ловит мышей, птиц, ящериц и лягушек.
Жулан живет среди певчей пернатой компании наших садов и кустарников, нанося ей сильнейший вред. Там, где поселилась пара жуланов, мало-помалу исчезают все малиновки и другие населяющие сады певцы, даже те, которые гнездятся в углублениях почвы. Жулан умеет очень хорошо отыскивать гнезда, и если нашел одно из них, то уж, наверное, утащит всех птенцов.
Науман наблюдал, как он душил и уносил молодых малиновок, желтых трясогузок, лесных коньков и жаворонков, как он нападал на пойманных в силок птиц, как пробовал вытащить зябликов из клетки. Другие наблюдатели заметили то же самое.
Как и все виды этого семейства, жулан имеет привычку, прежде чем приниматься за еду, накалывать пойманную добычу на шип или какую-нибудь острую ветку. Он собирает, говорит Науман, даже совершенно насытившись, большие запасы и зараз поедает их, как только опять проголодается. Так, в хорошую погоду можно найти наколотыми на шипы только жуков, насекомых и маленьких лягушек, а в холодную целые ряды убитых птенцов.
Мне самому несколько раз случалось находить между ними даже уже оперившихся и вылетевших из гнезда малиновок и ласточек. Мозг птичек составляет, по-видимому, его лакомство, так как у большей части птиц, которых я находил наколотыми, был прежде всего выклеван мозг из головы. Если потревожить жулана во время еды, то он все оставляет засыхать. Маленькие лягушки, которых находят у него довольно часто, насажены всегда странным образом через рот.
В неволе жулан живет несколько лет только при хорошем уходе. С прочими птицами этот разбойник так же плохо уживается, как и другие птицы этого семейства, а в общих клетках нападает даже на птиц, которые вдвое больше его; мало-помалу замучивает дроздов и скворцов до смерти, несмотря на то, что последние по мере сил пробуют защищаться.
