Мухоловка-пеструшка (Ficedula hypoleuca). В брачном наряде все верхние части тела однотонного темно-серого цвета или же покрыты более или менее ясными черными пятнами. Лоб, нижняя часть тела и щиток на крыльях, образованный тремя последними большими маховыми перьями, наружная сторона опахала плечевых перьев и покровные перья предплечья белые. Самка сверху буровато-серая, снизу грязно-белая. Птенцы очень похожи на нее. Глаза темно-карие, клюв и ноги черные. Длина 13 см, размах крыльев 23, длина крыла 7,5, длина хвоста 5,5 см.

Пеструшка встречается во всех странах Европы южнее Великобритании и средней Скандинавии и зимой путешествует через Малую Азию, Палестину и северную Африку до лесистых местностей по ту сторону пояса пустынь. Она появляется в Германии во второй половине апреля, а улетает опять в конце августа или в начале сентября. Самцы обыкновенно прилетают раньше, чем самки, и покидают нас также раньше.

Пеструшки живые, ловкие птички, которые двигаются в течение целого дня, и даже отдыхая на ветке, подергивают крыльями или машут хвостом вверх и вниз. Только при очень дурной погоде они сидят грустно и тихо на одном месте; в хорошую же погоду, напротив, обнаруживают чрезвычайно веселое расположение духа, живо порхают с ветки на ветку, игриво поднимаются на воздух, шутя дразнят друг друга, часто издают свой мягкий, короткий и отрывистый призывный крик – приятное «пит-пит» или «вет-вет» и каждый звук сопровождают соответствующим движением крыльев или хвоста. Весной самец прилежно поет, и вовсе не плохо. Простое, меланхолическое пение его напоминает в некоторой степени пение садовой горихвостки.

Полет их быстрый, ловкий и волнообразный, когда он продолжается долго. Походка на земле такая же тяжелая, как и у всех едва способных к хождению птиц.

Охотится за той же добычей, что и серая мухоловка, таким же образом преследует ее, и обе едят в случае нужды ягоды. В дурную погоду мухоловки порхают в верхушках деревьев и на лету снимают сидящих на листьях насекомых. В хорошую погоду они часто высоко поднимаются в воздух, чтобы поймать подмеченную муху, комара, слепня, бабочку, кузнечика и т. п. Они даже иногда с земли поднимают насекомое, причем делается это также на лету. Как и все подвижные птицы, они очень прожорливы, и потому непрерывно трудятся.

Лиственные леса, в которых стоят старые, высокие и дуплистые деревья, составляют любимые места размножения пеструшек. Здесь они отыскивают подходящие дупла и наполняют их беспорядочно мхом и тонкими корешками, а затем выстилают весьма тщательно перышками, шерстью и волосами.

За неимением подобных отверстий они строят гнезда также в запутанных сучьях близ ствола или на старых пнях. Они кладут 5-6 яиц, 18 мм длиной и 13 мм шириной, имеющих тонкую скорлупу и бледно-зеленоватый цвет. Высиживаются яйца поочередно обоими родителями*.

* У мухоловок-пеструшек кладку насиживает только самка, а самец ее кормит.

Через 14 дней насиживание оканчивается, а еще через три недели птенцы вылетают из гнезда, впрочем, их еще долго после этого водят и кормят родители. В местностях, где пеструшки обычно гнездятся, их можно приучить к определенным садам или рощам посредством нарочно для этого устроенных ящиков, и тогда они делаются удивительно ручными.

Пеструшек охотно держат в клетках. Они принадлежат к числу самых приятных комнатных птиц и радуют как своей доверчивостью и милым поведением, так и своими песнями. Если им разрешить летать по комнате свободно, то они основательно очистят ее от мух и станут до того ручными, что начнут хватать мух из рук хозяина.

В Германии, к счастью, никто не преследует этих полезных птичек, но в Италии происходит обратное. Во время осеннего перелета итальянцы, как богатые, так и бедные, подстерегают их со всевозможными сетями и западнями, и, к сожалению, ловля эта чрезвычайно обильна. На любом рынке можно встретить во время перелета сотни этих птиц, убитых гнусным образом только для того, чтобы удовлетворить отвратительную прихоть итальянцев.

Говорят, что раньше на острове Кипр пойманные таким образом мухоловки и другие птицы приготовлялись с уксусом и кореньями и укладывались в особые горшки и кадушки, а потом сотнями отправлялись в Италию. В наше время, кажется, этого уже нет, но прежнее бесчинство существует еще в полном размере.