Дикая канарейка (Serinus canaria), которую и на родине испанцы и португальцы называют «canario», заметно меньше той, которую в Европе держат в клетках. Длина ее достигает 12-13 см, длина крыла 7,2, хвоста 6 см.
У старого самца спина желто-зеленая с черноватыми стержневыми черточками и очень широкими светло-пепельно-серыми краями перьев, окраска которых почти становится преобладающей. Надхвостье желто-зеленое, но верхние кроющие перья хвоста зеленые с пепельно-серыми краями. Голова и затылок желто-зеленые с узкими серыми краями; лоб и широкая полоска, пересекающая глаз и кругообразно протягивающаяся к затылку, зеленовато-золотисто-желтые, такого же цвета горло и верхняя часть груди; бока шеи пепельно-серые.
Цвет груди к заду становится светлее и желтоватее; брюхо и перья надхвостья беловатые; плечи прекрасного зеленого цвета с матово-черными и бледно-зеленоватыми полосками; черноватые маховые перья с узкими зеленоватыми, черно-серые хвостовые перья с беловатыми каймами. Глаза темно-бурые; клюв и ноги буровато-мясного цвета.
У самки верхняя сторона буро-серая с широкими черными стержневыми черточками. Перья затылка и верхней части головы такого же цвета, но при основании светло-зеленые; перья лба зеленые; уздечка серая, щеки частью зелено-желтые, частью пепельно-голубовато-серые. Перья плеч и мелкие верхние кроющие перья крыла светлого желто-зеленого цвета. Большие кроющие перья крыла, как и маховые перья, темного цвета с зеленоватыми каймами; грудь и горло зеленовато-золотисто-желтые, но благодаря бело-серым краям перьев менее красивы, чем у взрослого самца.
Нижняя часть груди и брюхо белые; бока тела буроватые с более темными стержневыми черточками. Оперение птенцов в гнезде буроватое, на груди с охрово-желтым оттенком, на щеках и на горле очень бледного лимонно-желтого цвета.
Пища диких канареек состоит по большей части, если не исключительно, из растительных веществ: мелких семян, нежной зелени и сочных плодов, в особенности винных ягод. «Вода составляет для канареек безусловную потребность. Они часто летают на водопой большей частью обществами, любят купаться, причем очень сильно мочат свои перья. Эта привычка свойственна как диким канарейкам, так и ручным.
Спаривание и постройка гнезда происходят в марте, большею частью лишь во второй половине его. Продолжительность высиживания у дикой канарейки длится около 13 дней. Птенцы остаются в гнезде, пока не оперятся совершенно; после вылета оба родителя, и в особенности отец, кормят их еще некоторое время из зоба самым заботливым образом».
Все гнезда, которые наблюдал Болле, были одинаково опрятно свиты из растительного пуха; в некоторых кроме блестящего растительного пуха иногда попадался стебелек травы или кусочек коры. «В то время, как самка высиживает яйца, самец сидит поблизости от нее, всего охотнее на дереве, еще не покрытом листьями, в начале весны охотно на акации, платане или настоящем каштане, тех породах деревьев, почки которых вскрываются поздно, или же усаживается на сухих верхушках ветвей, какие нередко встречаются на вершинах померанцевых деревьев, обыкновенных в садах и около человеческих жилищ. На таких местах он поет охотнее всего и дольше всего.
О достоинствах пения дикой канарейки много говорилось. Некоторые слишком высоко ценили и прославляли ее, другие произносили над ней слишком строгий приговор. Мы не удалимся от истины, если выскажем мнение, что дикие канарейки поют так, как в Европе ручные. Пение последних вовсе не есть результат искусственного обучения; в общем оно осталось таким, каким было первоначально.
Воспитание изменило, правда, отдельные части песни и привело к более блестящему развитию их, другие же части его сохранили первоначальный характер в большей свежести и чистоте, но общий характер пения обеих канареек и теперь еще совершенно одинаков и доказывает, что в то время, как известные народы могут утратить свой природный говор, птицы свой язык сохраняют в целости при всех изменениях внешних условий. Таков беспристрастный приговор природы.
То, что мы слышим, прекрасно, но оно становится еще прекраснее и звучнее благодаря тому, что раздается не в пыльной комнате, а под открытым небом, там, где розы и жасмин обвиваются вокруг кипарисов и исчезающие в пространстве звуковые волны теряют ту резкость, которая может не нравиться нам, когда мы слушаем пение ручной птицы по большей части на очень близком расстоянии.
Однако люди не довольствуются тем, что воспринимает их слух; не замечая этого, они прибавляют и то, что создается их воображением, и таким образом появляются приговоры, в которых потом другие разочаровываются. Как все коноплянки и соловьи и все ручные канарейки являются певцами неодинакового достоинства, так и от пения всех диких канареек нельзя требовать одинаковых достоинств: между ними есть как лучшие певцы, так и худшие.
Наше решительное мнение таково: так называемых соловьиных трелей, хватающих за душу глубоких грудных тонов мы никогда не слыхали в лучшем исполнении, чем у диких канареек и некоторых ручных на Канарских островах, которые учились у первых. Больше всего должно остерегаться судить о пении свободной канарейки по пению – часто очень плохому – тех, которые были пойманы очень молодыми и выросли в клетке, не имея хорошего учителя.
Ловля этих маленьких птичек очень легка, особенно молодые канарейки идут почти во всякую ловушку, лишь бы около нее была птица того же вида для приманки – еще одно доказательство общительности этого вида. Я видел на Канарии, как их ловили даже поодиночке в силки, в которых для приманки были выставлены коноплянки и щеглы. Обыкновенно для ловли их употребляют на Канарских островах западню, которая состоит из двух боковых отделений, собственно ловушек с подножками, которые можно настораживать, разделенных находящейся между ними клеткой с приманной птицей.
Ловля эта производится в местностях, богатых деревьями, где есть поблизости вода, и успешнее всего в ранние утренние часы. Как мы знаем по опыту, ловля эта необыкновенно привлекательна, так как дает возможность спрятавшемуся в кустарнике ловцу наблюдать канареек очень близко и, оставаясь невидимым, любоваться их грациозными движениями и изучать их нравы.
Мы видели, как таким образом в течение немногих часов ловилось 16-20 штук одна за другой; большая часть их были, однако, невылинявшие птенцы. Если бы на островах были хорошо устроены точки для ловли птиц, чего в действительности нет, то этот промысел, естественно, давал бы гораздо больший доход.
Мы в достаточном количестве наблюдали диких канареек в неволе и иногда имели их по дюжине или по полторы дюжины сразу. В Санта-Крусе цена молодых птиц, уже вылетевших из гнезда, если покупать несколько сразу, равняется обыкновенно 25 пфеннигам за штуку. За только что пойманных старых самцов платят по 1 марке».
Я оставляю без описания жизнь вполне превратившейся в домашнюю птицу канарейки и чувствую себя вправе сделать это совершенно спокойно, так как о канарейках, их разведении и торговле написано уже так много, что я не решаюсь докучать читателям повторением этих общеизвестных сведений.
