Достойный представитель кассиков – шапу (Cassicus cristatus). Длина его достигает 40-45 см, размах крыльев 61-65, длина крыла 20-21 и длина хвоста 18-19 см. Его оперение блестяще-черное, начиная от головы с хохловидными перышками посреди темени и до пяти наружных парных хвостовых перьев лимонно-желтого цвета. Надхвостье, нижние и верхние кроющие перья хвоста ярко каштаново-бурые. Нижние шейные перья и плечевые на конце по краю с буроватыми полосками, снизу темнее, чем сверху. Самка значительно меньше самца.
Шапу распространен, кроме западных областей южной Бразилии, по всей Южной Америке к северу до Гватемалы.
Он живет только в лесах и только в том случае приближается к плантациям и человеческому жилью, когда они расположены у самого леса. В безлесных местностях он не встречается, в лесах же многочислен. Образом жизни он несколько похож на нашу сойку. Он живет общественно, нрава живого, всегда в движении, перелетает с одного дерева на другое, подвешивается к веткам своими сильными когтями, сорвет иногда какой-нибудь плод, улетает с ним прочь, чтобы съесть где-нибудь в другом месте, и все это проделывает с несмолкаемым и неугомонным криком.
Его пища состоит из мелких насекомых и ягод; однако, когда созреют плоды, то апельсины, бананы и плоды папайи составляют его лакомые кушанья. Для плантаций он может быть очень вреден.
Даже в птенцовую пору шапу всегда встретишь в сообществе с другими птицами их вида; часто на небольшом пространстве они собираются в 30-40 и более пар. Их оригинальные мешковидные гнезда тогда подвешены близко друг к другу на всех ветвях одного или нескольких высоких или ветвистых девственных деревьев.
«Я нашел однажды, – говорит принц фон Вид, – в одной романтической тенистой долинке, защищенной со всех сторон лесистыми горами, в высшей степени многочисленную колонию этих птиц. Они настолько оживляли лес, что решительно нельзя было на чем-нибудь сосредоточиться. По всему лесу раздавались их особенно оживленные в это время голоса.
Обыкновенно шапу издают один короткий, грубый, довольно хриплый призывный крик; впрочем, они издают и другие изменчивые звуки: один громкий, какой-то странный горловой свист, протяжный и довольно приятный, обыкновенно редко повторяющийся, но иногда усиливающийся на полуоктаву. Другие разнохарактерные звуки, присоединяющиеся к вышеупомянутым, в общем образуют приятную, хотя и странную мелодию, в особенности тогда, когда одновременно поют несколько птиц.
Шапу прикрепляют свое интересное гнездо то на очень высоких, то на средней высоты деревьях. Оно имеет форму мешка 13-17 см шириной, узкое, длинное, округленное снизу, часто длиною от 1 до 1,5 м и наверху прочно прикрепляется к какой-нибудь довольно тонкой ветке почти в палец толщиной; в нем находится довольно продолговатое, совершенно незащищенное отверстие для входа.
Форма и гибкая, похожая на рыхлый войлок масса этого гнезда делают его легко доступным произволу ветра: даже при слабом ветерке оно делается его игрушкой. Птица искусно свивает и сплетает это мешковидное гнездо из волокон тиландзии (Tilandsia) и других волоконцев, и притом так крепко, что его с трудом можно разорвать.
Внизу, на дне этого глубокого мешочка, подстилкой птенцам служат мох, сухие листья и луб; на них кладутся одно или два яичка. Они продолговатой формы; по беловатому фону их идут бледно-фиолетово-красные мраморные прожилки и неправильно разбросаны темные черно- фиолетовые штрихи и точки. Обыкновенно в таких гнездах я находил только одного птенца, но за нормальное число яиц нужно принимать все-таки два. Было бы неправильно считать, подобно Азара, нормальным числом три.
Молодые издают громкий и хриплый крик и своим первым оперением уже походят на стариков, так как у них тотчас же вырастают желтые хвостовые перья. Часто находят два гнезда, свитые вплотную, т.е. одно гнездо слегка разгораживается посередине и приобретает новое мешковидное боковое отделение, составляющее отдельное жилище.
На одном дереве находятся 30?40 и более гнезд. Птицы предпочитают прикреплять их к крепким сухим веткам. В ноябре я нашел гнезда, из которых одни были еще пусты, тогда как в других лежали яйца и птенцы. Такое увешанное гнездами дерево, на котором во всех направлениях снуют эти работящие, большие, красивые птицы, представляет весьма привлекательное зрелище для орнитолога и охотника
. Весьма крупный сравнительно с самкой и красивый самец распускает свой роскошный хвост, расправляет, словно лебедь, крылья, загибает книзу голову, раздувая зоб, и испускает странный горловой крик, похожий на звуки флейты. Когда птица слетает легким, быстрым полетом, она производит крыльями шум, слышный даже внизу. Можно наблюдать этих птиц часами, если их не пугать.
Когда пройдет птенцовая пора, шапу стаями летают на плодовые деревья, и тогда мы многих из них убивали на гениповых (Gardenia genipa) и других деревьях. Особенно часто я видел это не реках Бельмонте и Ильеос, где они особенно многочисленны и обыкновенны. Их мясо довольно съедобно, хотя часто бывает грубо и жестко, мы никогда не замечали в нем особенного запаха, как утверждают некоторые писатели.
Ботокуды убивают шапу стрелами частью для еды, частью ради их желтых перьев, которые им чрезвычайно нравятся. Они делают из них при помощи воска веер и прикрепляют его себе на лбу».
