Их странствования распространяются самое большее до северной Африки; в Алжире и Египте они появляются регулярно каждую зиму. Главная масса их зимует уже в южной Европе и проводит это время повсюду вместе с разными другими птицами, в особенности с воронами и дроздами. Как только родина, по их соображениям, снова может дать им пропитание, они отлетают, и мы видим их у нас регулярно уже с наступлением оттепели. В новейшее время в некоторых местностях скворцы начинают перезимовывать, не улетая на юг, и именно в тех местах, где человек доставляет им возможность пережить тяжелое время зимы.
По всей вероятности, нет птицы живее, веселее и бодрее скворца. Когда он прилетает к нам, погода бывает еще очень пасмурна: с неба падают еще хлопья снега, пропитание скудно, и родина встречает его очень недружелюбно. Несмотря на это, в первые дни он поет всего веселее, радует всех своей песней, сидя обыкновенно где-нибудь очень высоко, где он со всех сторон доступен непогоде.
Со спокойствием и бодростью мудреца относится он ко всем событиям, и как теперь, так и всегда не теряет своего вечно хорошего расположения духа. Кто знает его, тот должен полюбить его, а кто еще не узнал, тот должен делать все, чтобы привязать его к себе. Он служит лучшим другом человеку и тысячу раз сумеет отплатить за оказанное расположение.
Тотчас по весеннем прилете самцы появляются на возвышенных местах села или города, на колокольнях или вершинах старых деревьев и поют, весело помахивая крыльями и хвостом. Пение их неважное и скорее может быть названо болтовней, чем пением; в нем слышатся несколько неприятных, хриплых нот, но поется оно с таким воодушевлением и весельем, что его слушаешь очень охотно.
Интерес к их пению усиливается еще благодаря их известной способности подражать. Чуткое ухо скворца ловит все звуки; он изучает их с рвением и повторяет их самым веселым образом, будет ли это переливчатый свист иволги, пронзительный крик сойки, громкий голос сарыча, кудахтанье кур или шум мельницы, скрип двери или флюгера, щелканье перепела, переливы жаворонка, наконец, все колена пения камышевок, дроздов, варакушек, щебетание ласточек и т.п.
В начале марта наступает пора любви. Самец расточает в это время всю свою любезность, чтобы не потерять самку, носится за ней всюду, с громким криком гоняется за ней и наконец настигает ее на земле. Помещение для гнезда занимается не всегда без боя; в нем устраивается временное ложе. В лиственных лесах скворец выбирает для этого всякого рода дупла; за неимением этого природного ложа для гнезда он селится в строениях; всего же чаще он устраивает свое гнездо в устроенных человеком скворешницах.
Последние могут быть выдолбленными кусками дерева от 50 до 60 см высотой и 20 см в поперечнике, заколоченными сверху и снизу дощечками и снабженными отверстием под крышей 5 см в диаметре; или же они могут состоять из ящика той же формы, сколоченного из дощечек, подвешенного к дереву или прикрепленного к шесту или фронтону дома. Ложем беспорядочно устроенного гнезда служит солома и стебли травы, внутренняя же выстилка состоит из перьев гусей, кур и других больших птиц; в случае нужды скворец довольствуется соломой и сеном, а в лесу разного сорта мхом.
В конце апреля в гнездо положена первая кладка: от 5 до 6 продолговатых 28 мм длиной, 20 мм шириной яичек, слегка шероховатых, но красивых и глянцевитых, светло-голубого цвета. Насиживает их одна самка. Как только птенцы вылупятся из яиц, оба родителя бывают так заняты их кормлением, что отцу остается мало времени для пения; однако ему удается улучить часочек. Поэтому и в это время вечером можно видеть почтенных отцов семейств, собравшихся попеть.
При заботах родителей молодым достаточно 3-4 недель, чтобы стать самостоятельными. Они соединяются тогда с другими выводками и уже теперь образуют довольно значительные стаи, носящиеся бесцельно по всей стране. Старики же в это время приступают к выводу нового потомства, и, когда он наконец закончится благополучно, они присоединяются вместе с новым поколением к старым выводкам.
Начиная с этого времени скворцы уже более не ночуют на гнездовьях, но проводят ночь или в лесах, или в прибрежных камышах. Наступает конец сентября – стаи скворцов не оставляют своей веселой общественной жизни, но старые пары возвращаются к своим гнездам, поют здесь утром и вечером, как будто бы впереди нет никакой зимы, однако улетают из Германии вместе с молодежью на юг с первыми заморозками и первым снегом на полях.
