Из всех птиц, исключая разве клеста, ворон раньше всех приступает к размножению: спаривается большею частью уже в начале января, в феврале строит гнездо и несет яйца в первых числах марта. Гнездо ворона большое, по меньшей мере 40, чаще 60 см в диаметре и вполовину этого вышиной; оно устраивается на утесе или на вершине высокого дерева, на которое трудно или совсем нельзя влезть.

Нижняя часть гнезда складывается из толстого хвороста, средняя из более тонкого, внутренность тепло выстилается полосками коры, древесными лишаями, травой, овечьей шерстью и т.п. Ворон охотно пользуется старым гнездом, причем лишь немного его совершенствует. При постройке гнезда ворон, как и всегда, выказывает свои ум и осторожность. Он весьма осмотрительно приближается со строительными материалами и бросает гнездо, если часто замечает вблизи его человека или если его потревожат перед кладкой яиц.

В других же случаях ворон аккуратно из года в год возвращается к своему старому гнезду. Ворон кладет 5-6 довольно больших яиц, почти 54 мм длиной и 34 мм в поперечнике, усеянных бурыми и серыми пятнами по зеленоватому полю. По наблюдениям моего отца, насиживает только самка, по данным же Наумана – и самка, и самец поочередно*.

* Отец Брема был прав, кладку у ворона насиживает только самка, самец ее кормит.

Птенцы кормятся обоими родителями, обильно доставляющими им земляных червей, насекомых, мышей, молодых птиц, яйца и куски падали. Но голод птенцов, по-видимому, ненасытен, и они постоянно требуют пищу, даже получая обильнейший корм. Оба родителя чрезвычайно любят своих птенцов и никогда не оставляют гнезда, если птенцы уже вылупились.

При благоприятных условиях молодые вороны покидают гнездо в конце мая или начале июня, но в большинстве случаев еще долгое время возвращаются в гнездо каждый вечер и затем целые недели держатся вблизи него. Родители водят потом молодежь на луга и поля, продолжая кормить их там, и одновременно обучают всем сноровкам и хитростям своего ремесла. Только к осени воронята становятся самостоятельными.

Вынутые из гнезда воронята после короткого воспитания становятся необыкновенно ручными; даже пойманные старые вороны свыкаются с изменившейся обстановкой. При общении с человеком ум ворона изощряется в изумительной степени. Его можно дрессировать, как собаку, и натравливать на животных и людей: он выделывает самые смешные и веселые штуки, постоянно придумывая что-нибудь новое, и с годами становится чем старее, тем умнее, но далеко не всегда приятнее для человека.

Ворона легко приучить вылетать из дома и возвращаться; но он постоянно, и очень скоро, оказывается недостойным большой свободы – ворует и прячет краденое, убивает молодых домашних животных, кур и гусей, кусает за ноги босых людей, а иногда становится даже опасным, так как обращает свои шалости на детей. С собаками ворон часто ведет величайшую дружбу, ищет им блох и оказывает разные другие услуги. Он также привыкает к лошадям и рогатому скоту и снискивает их приязнь.

Ворон отлично выучивается говорить, правильно выговаривает слова и разумно применяет их; лает, как собака, смеется, как человек, воркует, как домашний голубь, и т.п. Если бы я вздумал снова пересказать здесь все истории о ручных воронах, известные мне, это завело бы нас слишком далеко, поэтому будет достаточно сказать, что ворон часто выказывает понятливость, почти равную человеческой, и умеет столько же радовать своего владельца, сколько сердить посторонних. Кто не признает у животных ума, пусть подольше наблюдает ворона.