Квакша так неразборчива, что ее можно несколько лет держать в самой простой клетке или стеклянной банке; ей необходима только вода и подходящий корм; а также следует ее защищать от комнатной пыли. Папст в Готе держал квакшу 22 года, и она околела только вследствие несчастного случая. Вообще о ней не приходится слишком много заботиться, так как она переносит, как уже было сказано, не только холод, но также в значительной степени жару и сухость.
Квакша, которую держал Гредлер, однажды исчезла из своей банки, и ее нашли лишь несколько дней спустя в узкой щели совершенно высохшей и, по-видимому, мертвой. Ее снова бросили в банку, предполагая выбросить потом вместе с водой, между тем через несколько часов она снова начала плавать и стала такой же подвижной, как прежде.
Она неразборчива и относительно пищи: ее кормят обыкновенно мухами и мучными червяками, так как зимой их легче всего достать, но она ест и разных других насекомых, даже очень крупных, и справляется с ними прекрасно. Осенью следует ей давать обильный корм, чтобы она лучше перенесла зиму, но и в холодное время года не следует забывать от времени до времени давать ей мучного червяка, паука или муху.
При долгой неволе она не только научается узнавать своего воспитателя, но узнает и посудину, где держат мучных червяков, и понимает, когда для нее ловят в комнате мух. Один друг моего отца заметил, что его квакша начинала сильно прыгать, когда он кормил своих комнатных птиц, причем всегда смотрела в ту сторону; этот господин стал давать квакше каждый раз по земляному червячку и в короткое время так приучил ее к себе, что она брала пищу из рук не только у него, но и у других лиц; она даже наперед знала время кормления.
Чтобы облегчить ей вылезание из банки, около нее повесили дощечку на четырех ниточках, и квакша всякий раз вовремя прыгала на нее и сидела на дощечке до тех пор, пока не получала своего мучного червяка. Если к ней приближали палец, чтобы ее подразнить, то она старалась схватить его ртом. Когда открывали ее банку, она выскакивала оттуда, прыгала по стенам комнаты и с одного стула на другой и, наконец, влезала на руку своего воспитателя и спокойно ждала, пока не получит подачку; тогда она отправлялась обратно в банку и этим поведением ясно доказывала, что не лишена некоторой доли понятливости и памяти.
Очень прилежный наблюдатель, Глазер, также приписывает квакше довольно значительную долю понятливости. Жившая три года в неволе при обыкновенных условиях, квакша под конец вполне привыкла к своему воспитателю, догадывалась об его намерении, когда он приближался, и заранее становилась в такое положение, при котором ей было удобно схватить предлагаемое насекомое.
Во время хорошей погоды она сама приподнимала бумагу, которой была закрыта банка, или пролезала через отверстие в ней и днем по целым часам сидела на краю банки, с любопытством осматривая окружающее и следя своими живыми глазами за всяким движением, причем иной раз хватала и севшую вблизи муху; ночью же она предпринимала странствования. Когда она сидела в банке, то спокойно позволяла брать себя руками но, раз попавши на свободу, старалась ускользнуть, если ее хотели взять, как будто понимая, что она совершает нечто запрещенное, и не желая, чтобы прекратили ее странствования.
Однажды утром заметили, что квакша снова ушла из своей банки: в комнате ее нигде не было, и потому предположили, что она ночью пролезла в довольно большую щель под дверью и таким образом попала на свободу. Банку, однако, оставили стоять на месте, на нетопящейся печке. На следующее утро один из детей заметил, что квакша опять сидит в банке.
При внимательном осматривании оказалось, что беглянка кое-где замарана сажей и даже немного поцарапана, и таким образом узнали, где она провела день и ночь. Она влезла в длинную и наверху коленчатую дымовую трубу и здесь пряталась, пока ее искали; когда ей захотелось опять побывать в воде, то она вылезла из трубы, снова подошла к банке и через отверстие в бумажной крышке пролезла в воду. С тех пор животное это очень часто самостоятельно покидало банку и снова туда возвращалось, так что дети перестали беспокоиться, когда квакши не было.
Убежавших из банки квакш часто находят в чашках умывальников. Ваглер узнал, что квакша, так же как жабы и жерлянки, выпускает из кожи едкую жидкость, которая ей служит для защиты. Он случайно поднес квакшу к глазу, и немного этой жидкости попало в глаз, который почти мгновенно ослеп; это продолжалось довольно долго, так как вызванное ядом воспаление длилось три дня.
Быстрое околевание квакш, которых пересылают с места на место в большом числе в одной банке, вероятно, следует также объяснить ядовитостью накожных выделений, которые вредны даже для животных того же вида.
Пегая квакша (Нуlа leucophyllata) может считаться одной из самых красивых квакш Южной Америки. Ростом она разве немного больше нашей квакши, имеет около 4 см длины и отличается стройностью телосложения и тупой мордой. Зубы на сошнике образуют два маленьких пучка, расположенных как раз между внутренними носовыми отверстиями. Пальцы передних конечностей соединены плавательной перепонкой до двух третей своей длины и, не достигая подушечек второго и четвертого пальцев, соединяют лишь основания пальцев; малозаметная барабанная перепонка в два раза меньше глаза.
Верхняя часть тела окрашена красивым красновато-бурым цветом, окаймленным с каждой стороны желтовато-белой, иногда блестяще-серебристой полоской, которая начинается над глазом, тянется по бокам тела и оканчивается треугольным пятном между задними ногами, подобное же треугольное пятно находится и перед глазами; бедра имеют матовый красновато-белый цвет, голени бурые и точно так же с белой каемкой, как и спина; нижняя часть тела желтовато-белая.
Пегая квакша встречается в Гвиане, Бразилии и Эквадоре и живет в лесах в листве деревьев. Об ее образе жизни мы ничего не знаем, и я ее здесь упомянул лишь из-за красивой окраски.
