Человек охотится за рыбами разнообразнейшими способами: ручными и закидными удочками, мережками, неводами, самоловами и ручными сетями, тентами, вершами и другими, зачастую очень искусно приспособленными приборами. Далее рыб бьют острогами и баграми, особенно при свете факелов, а также стреляют их стрелами из лука, ружьем и винтовкой.

Охотник на рыбу

Об этом будет речь позже, в особых отделах. Употребляются и другие средства, от которых погибают рыбы всех величин. Эти средства, конечно, запрещены в государствах с упорядоченным рыбным промыслом. Таковы, например, взрывчатые вещества, воспламеняющиеся под водой, и известные растительные яды. Эти средства приводят рыбу в оцепенение и употребляются часто дикарями с поразительным успехом.

Несмотря на запрещение и опасность отравиться впоследствии самим, у нас иногда местами «отравляют» воду, т. е. всыпают в нее кукельван, семя индийского вьющегося растения Anamirta cocculus, как правило, в небольшие, обыкновенно стоячие водоемы. Благодаря этому рыбы быстро оцепеневают и легко достаются противозаконным рыболовам. Способ ловли с помощью кукельвана перешел к нам из Индии.

Уайт Джиль следующим образом описывает большой улов рыбы на южноокеанском острове Раротонга, причем употреблялось другое средство для приведения рыб в оцепенение: «Однажды чрез наше местечко проходила толпа барабанщиков и объявила в лице своего начальника: «Завтра пусть каждый собирает яд для рыбы и приготовляет его: послезавтра должен быть большой лов рыбы у Никао». Последний представляет излюбленное рыбаками место на расстоянии двух миль отсюда. Там 60 акров водной поверхности внутренней лагуны совершенно ограничены большими коралловыми рифами, так что во время отлива рыбы находятся как бы в ловушке. Особенно много здесь прекрасных темных краснобородок (султанки).

Чтобы быть вовремя на месте, некоторые семьи из более отдаленных селений приходят уже вечером и ночуют на белом песчаном берегу, защищенном драценами, растущими вплоть до воды. Каждый имеет при себе корзинку яда, который состоит из раздробленных орешков Batringtonia speciosa. На рассвете заменяющий предводителя идет в воду и весело приглашает народ следовать за ним и рассыпать яд. Все вооружены трезубцем или же мечом, сделанным из обручного железа. Мелкие рыбы погибают быстро и всплывают на поверхность, где их собирают в корзины женщины и дети. Напротив того, более крупные рыбы, как краснобородки, только слегка оцепеневают, поэтому медленно двигаются и легко умерщвляются или же ловятся в сети. Было около девяти часов утра, когда я пришел на место ловли и увидел красивое зрелище, как несколько сотен туземцев охотились и убивали барабуль и других благородных рыб. Мне подарили 25 больших рыб.

Вдоль морского берега расположились в тени стройных, красивых драцен различные маленькие группы, усердно занятые стряпаньем и поеданием части добычи. Поводом к столь поспешно приготовленному завтраку служит странное поверье, что если есть и курить прежде, чем яд окажет свое действие на рыб, то лов будет несчастлив. Поэтому, как только известное число рыб поймано, народ спешит с добычей на сушу, чтобы нескольких зажарить. Когда же они утолят голод, то принимаются снова за ловлю.

В 11 часов утра наступил прилив и, когда волны стали перекатываться через наружный край рифа, охота окончилась. Живописный караван из мужчин, женщин и детей с корзинками в руках потянулся домой по узкой дороге, заросшей мимозами, щурупником (Hellcteres), пальмами и всюду встречающимся Hibiscus. Довольное выражение лиц и веселый, далеко раскатывающийся смех доказывали, что все необычайно рады. Кроме массы других рыб в это утро было поймано около 2000 темных краснобородок. Когда я пришел домой, то взвесил одну краснобородку из своей добычи; она весила 2 кг; иногда, говорят, попадаются и более тяжелые экземпляры.

Другая рыба, вылавливаемая также в большом количестве, – это «нануэ». У нее превосходное мясо. Иногда попадается также желтая разновидность нануэ. Туземцы уверяют, что когда одна из желтых нануэ попадется в сеть, то остальные из обыкновенной породы плывут вслед за ней. Этим объясняется прозвище, которое туземцы дают вышеупомянутой рыбе: «король нануэ». Если в одно время поймают двух желтых нануэ, то одну выпускают снова в море. Один из этих «королей» был подарен мне в вышеупомянутое утро.

Хотя сок, находящийся в орешках Barringtonia speciosa, – смертельный для человека яд, однако он вовсе не делает мясо рыб, отравленных им, несъедобным. Tephrosia – маленькое растение с белыми цветами, растущее по склонам гор, – также, хотя и реже, употребляется как одуряющее средство. Растертые листья, стебли, корни, цветы и семена, содержащие яд, бросают в воду. Самым смертоносным растительным ядом из известных в архипелаге Гервей, оказывается Cerbera большое дерево с матово-желтыми цветами. Каждая часть этого дерева содержит в высшей степени смертоносный яд. Но этот яд не употребляется при ловле рыбы, потому что тогда и мясо рыбы становится ядовитым. В старые годы жрецы пользовались этим средством для устранения своих врагов.

Подобный только что описанному мною лов рыбы бывает в течение года три или четыре раза, но, конечно, на различных местах берега. Нет ничего удивительного, что иногда можно видеть всю толпу рыбаков возвращающимися без единой рыбы. Это бывает, когда дует противный ветер».

Tephrosia употребляется и в Африке для приведения рыб в оцепенение. Пехуэль-Леше видел в Конго, как растирали между камнями молодые побеги этих растений вместе с цветами и как бросали яд в лужи или в длинные с быстрым течением каналы, образующиеся на скалистом русле разлившейся реки. «По прошествии нескольких минут сперва появляются на поверхности мелкие рыбы, которых вылавливают ручными сетями. В быстротекущей воде помещают дальше по течению в узком месте решетку, на которой остаются висеть оцепеневшие рыбы». В водах Суринама, по словам Каплера, применяется с таким же успехом много других ядовитых видов растений.

←

стр. 13

→