«Почти все путешественники XVI и XVII веков, которые сообщали о своих наблюдениях и открытиях в Индийском и Тихом океанах, – замечает Гюнтер, – упоминают о бесчисленном множестве исполинских черепах, которых они встречали на отдельных или группами расположенных островах. Эти острова, находящиеся между экватором и тропиком Козерога, составляют два замечательных в зоологическом отношении центра. Один из них заключает в себе Галапагосские, или Черепашьи, острова; другой – острова Альдабра, Реюньон, Маврикий, Родригес и Мадагаскар. Обе эти группы сильно отличаются друг от друга, но они имеют то сходство, что на всех них, за исключением Мадагаскара, ко времени открытия не было ни людей, ни других больших млекопитающих.

Ни один из упомянутых мореплавателей не указывает, чтобы где-нибудь в другом месте, на островах, как и на материке Индии, водились эти черепахи. Невероятно, чтобы тот или другой путешественник не упомянул бы о подобной встрече, потому что они составляли важную часть их пищи. Путешествия, которые продолжаются теперь несколько недель, требовали тогда целых месяцев, на всех кораблях был многочисленный экипаж, но пищей суда были снабжены очень скудно, эти черепахи, которых в несколько дней совершенно легко можно было словить любое количество, были весьма желательной добычей.

Их можно было снести в трюм или куда угодно, сохранять целые месяцы без корма, убивать по мере надобности и при этом получать от 40 до 100 кг превосходного мяса: неудивительно, что некоторые судна на острове Маврикий или Галапагосских островах ловили их около 400 штук и увозили с собой. Полнейшая безопасность, которой до сих пор пользовались на своей родине эти беспомощные существа, так же как и их живучесть, которая позволяет многим поколениям жить одновременно, делают нам совершенно понятным необыкновенную многочисленность этих животных».

Когда Легуат в 1691 году посетил остров Родригес, эти животные были так обыкновении, что можно было видеть большие стада их в 2000 или 3000 штук и прогуляться шагов сто по их спинам. Около 1740 года, как сообщает Грант, суда, шедшие на парусах в Индию, всегда приставали к острову Маврикий, чтобы запастись черепахами, а впоследствии, 20 лет спустя, многие маленькие суда непрерывно занимались тем, что вывозили оттуда тысячи их, главным образом для употребления в больницах.

С этого времени, кажется, число их начало сильно уменьшаться; старые были переловлены, молодые уничтожены свиньями, и те и другие оттеснены вследствие увеличивающегося заселения острова, так что уже к началу нашего столетия на многих островах этой группы они были истреблены. В настоящее время уже ни одной такой черепахи не живет ни на острове Маврикии, ни на Родригесе, ни на острове Реюньон. Некоторые, но немногие содержатся в неволе еще на Сейшельских островах и из этих, воспитанных в тесной тюрьме молодых черепах иные убегают на волю и живут самостоятельно.

Все эти пленные исполинские черепахи происходят с маленького островка Альдабры, единственного островка Индийского океана, на котором выдерживают еще борьбу за свое существование некоторые, постоянно уменьшающиеся в числе особи этого вида, но и здесь тоже вечно оттесняются все дальше и дальше людьми. Ловцы, которые ежегодно приезжали сюда для охоты, отгораживали известное пространство стенами, чтобы запереть животных до отправления их на Мадагаскар или на Африканский материк. В одной из таких загородок наши наблюдатели нашли 200, а в другой 300 черепах, которых кормили просто травой и листьями.

Один гамбургский купец рассказывал Керстену, что в 1847 году на Альдабре 100 человек матросов, т.е. экипаж двух судов, в самое короткое время поймали до 1200 подобных черепах, между которыми встречались исполины, весившие до 400 кг. В настоящее время на Альдабре трудно найти и сотой доли этого числа более мелких исполинских черепах.

Литльтон сообщает, что в 1883 году из Альдабры были перевезены 6 штук исполинских черепах на остров Флэт и там выпущены на волю, чтобы не допустить вымирания этого вида. Они чувствуют себя совсем хорошо на своем новом местожительстве. Живут ли и до сих пор взрослые черепахи на Альдабре – неизвестно, но на Маврикии и Сейшельских островах находятся в неволе еще много старых экземпляров.

То же самое случится, вероятно, и на Галапагосских островах. Ко времени открытия испанцами этих островов они были так густо заселены черепахами, что даже получили от них и свое название. В конце XVII столетия мореплаватели посещали эту группу островов только для того, чтобы запастись водой и черепахами. «Сухопутных черепах, – говорит Дампье в своих путевых заметках, вышедших в 1697 году, – здесь такое множество, что от 500 до 600 человек могли бы в течение месяца питаться только ими одними. Они необыкновенно велики, жирны, и их мясо так же вкусно как мясо нежного цыпленка».

До первых десятилетий нашего столетия количество их на Черепашьих островах, по-видимому, не изменилось существенно. Делано, который с 1800 года часто посещал эти острова, нашел черепах еще во множестве, описал их очень хорошо и привез после шестидесятидневного пути половину из 300 вывезенных черепах на острове Мас-Афуэра, других же два раза привозил в Кантон. Так как эти несчастные животные всю дорогу были не кормлены, следовательно, голодали целый месяц, то многие из них издохли; те же, которые вынесли это суровое испытание, после того, как наелись досыта, успокоились и, по-видимому, примирились с непривычным климатом Мас-Афуера. Они, вероятно, остались бы живы и, может быть, даже стали плодиться, если бы их не убили, чтобы полакомиться их мясом.

Портер встречал этих животных в 1813 году на всех больших Черепашьих островах, в более или менее значительном числе, и поймал исполинов в 150-200 кг в общем 500 штук, которые вместе весили свыше 14 тонн. Через 22 года после Портера в 1835 году Галапагосские острова посетил Дарвин. В это время они перешли во владение свободного штата Эквадора и были населены сотней ссыльных, которые, по-видимому, нанесли такой ущерб черепахам, какого не сделали все прежние посетители островов, потому что они вели настоящую разрушительную войну против беззащитных созданий, ловили их и солили их мясо. Вместе с поселенцами явились на островах и свиньи, которые отчасти одичали, так что количество врагов наших черепах значительно увеличилось.

То же самое нашел Дарвин почти на всех посещенных им островах. Когда 11 лет спустя военное судно «Herald», посланное с научной целью, остановилось у острова Чарльза, ехавший с ними естествоиспытатель нашел на этом острове многочисленные стада домашних животных, одичалых собак и свиней, но не черепах, за это время они были истреблены. Но они жили еще на острове Чатама. По словам Штейндахнера, в 1872 году на Галапагосских островах не насчитывалось более одного белого и двух черных жителей, которые вели жалкое существование на острове Чарльза; все остальные жители или умерли, или выселились, по словам этих трех людей, черепахи были уничтожены на этом последнем острове, так же как, по Бауру, на Гуде и Баррингтоне. Что совершилось уже на Маскаренских островах, то, наверно, скоро случится и на Галапагосских.