«Для ловли трионикса, – рассказывает Теобальд, – пользуются длинной, заостренной на концах железной вилкой или заостренной бамбуковой палкой и втыкают это оружие в различных местах в мягкий ил или намытые полусгнившие листья, вдоль берегов горных рек. Если рыбак коснется при этом трионикса, то замечает это по его движениям. Он осторожно исследует затем рукой положение черепахи и, смотря по величине животного, прикрепляет к задней части хрящевого края щита животного один или несколько крепких крючков. Затем он сильно тянет за все веревки, привязанные к крючкам, и из воды показывается черепаха, дико бьющая ногами вокруг себя и с бешенством хватающая все, до чего может достать. Если она очень велика или лежит глубоко, то ей вгоняют в спину с помощью тяжелого молотка крепкий заостренный кол и на нем вытаскивают ее на берег.

Горе той части тела, которую может схватить яростное животное! Я видел, как трионикс откусил человеку палец ноги. Всегда следует как можно скорее пустить пулю в голову этому, в сильной степени подвижному и злому созданию, трионикс тоже обнаруживает чрезвычайную живучесть, и его голова яростно кусается после того, как ее отделят от тела».

Монголы, которым, по-видимому, хорошо известно, что водящиеся у них триониксовые черепахи сильно кусаются, окружают их жизнь баснями и сказками. «Наши казаки отказывались, – рассказывает Пржевальский, – купаться вместе с нами в ручье Тахылга; они боялись триониксовых черепах, о которых им рассказали монголы. Последние приписывают этим созданиям особые волшебные силы, и в подтверждение своего взгляда указывают на изящные глазчатые пятна на верхней стороне спинного панциря, в которых они видят тибетские буквы. Они напугали наших казаков, утверждая, что черепахи всасываются в тело человека, и что если это случится, то их нельзя более оторвать обыкновенным способом. Единственное средство в таком случае – привести белого верблюда и белого самца косули; увидев черепаху, они начинают кричать, и тогда она выпускает жертву.

В прежние времена в ручье Тахылга не было триониксовых черепах; страшные животные явились внезапно и настолько же изумленные, как и испуганные окрестные жители не знали что делать. Наконец они обратились за советом к хигену, или настоятелю соседнего буддийского монастыря, и он объявил, что внезапно появившаяся черепаха останется впредь владычицей ручья и что ее вообще должно причислить к священным животным. С тех пор у источника Тахылга производится раз в месяц благоговейное молебствие».

Впрочем, Буланже, говоря об индейских триониксовых черепахах, тоже высказывает мнение, что их дикость, злость и способность с изумительной быстротой выбрасывать шею во все стороны могут делать большие экземпляры опасными для купающихся. Так как некоторые виды, водящиеся в Индии, имеют панцирь длиной в 1,4 метра, то такое мнение не заключает в себе ничего странного.

Мясо триониксовых черепах едят не везде, но все, кто его пробовал, очень хвалят его. По Бэкеру, оно дает отличный суп. Менее вкусны, по-видимому, яйца. «От одной черепахи, – замечает тот же автор, – я получил более 100 яиц; они были приготовлены в виде яичницы, но имели довольно неприятный вкус».

О жизни триониксовых черепах в неволе мы имеем мало подробных рассказов, Гессе держал в Конго долгое время в неволе маленький экземпляр африканского трионикса длиной в 7 см. «Это было живое существо, очень любившее кусаться; он с яростью бросался на подставленный палец и, несмотря на незначительную величину, мог чувствительно щипать. Вцеплялся он челюстями так крепко, что его можно было поднять, таким образом, на пальце.

Он ловко плавал, но и вне воды двигался быстро. Если его клали на спину, то он легко переворачивался, причем сильно вытягивал шею, загибал ее и употреблял как рычаг. Если он поднимался на поверхность, чтобы подышать, то высовывал из воды лишь нос, вытянутый в мягкий хобот. Я кормил его маленькими кусочками ветчины, которые он жадно проглатывал; другое мясо менее нравилось ему, а растительной пищей он совершенно пренебрегал».

Келорть упоминает, что он целые месяцы держал в чане с водой вид, живущий на Цейлоне, и что эта черепаха без принуждения ела животные вещества, хлеб и вареный рис; он замечает, что эту черепаху сажают обыкновенно в трюм рыбачьих лодок, чтобы она могла поедать находящиеся там остатки.

К нам живые черепахи этого семейства попадают крайне редко, но я, тем не менее, видел молодой экземпляр одного вида, который еще нельзя было определить. Это было очень милое существо, со светлыми умными глазами, движения которого по изяществу и красоте превосходили движения всех известных мне пресноводных черепах.

Спинной панцирь у триониксов крайне маловыпуклый, срединное поле умеренной величины, хрящевой край поэтому велик и без следа краевых костей, брюшной панцирь короток, с узкими задними лопастями и без крышек, так что задние ноги не могут прятаться под ним. Мягкая и гладкая кожа покрывает голову, шею, ноги и хвост, лишь на передних конечностях заметно несколько чешуевидных поперечных складок. В черепе глазная орбита более приближена к височной ямке, чем к наружным носовым отверстиям, внутренние костяные носовые отверстия открываются между глазницами.