Я ловил несчетное число раз гекконов, держал их в руках и внимательно рассматривал их и их присоски, причем не чувствовал ни малейшего вреда от прикосновения к этим животным, так как у них на пальцах вовсе нет «клейкой жидкости», о которой говорят некоторые писатели. Уже Юм, который серьезно исследовал гекконовых, высказывает мысль, что геккон образует посредством своей присоски безвоздушное пространство и этим придерживается на гладких поверхностях; в этом отношении Юм вполне прав.

Прикосновение к присоскам действительно возбуждает ощущение, как будто трогаешь что-то клейкое, но на самом деле клейкого вещества, которое могло бы отравить, наверно не замечал ни один натуралист, который серьезно изучал этих ящериц. Ни один из натуралистов, которые говорят об этом клее, не подумал, что если бы эта жидкость действительно существовала, то геккон скоро не мог бы пользоваться своими ногами, так как к присоскам пристало бы много пыли и грязи, и животное не могло бы больше прилепляться к стене.

Геккон, очевидно, держится на предметах в силу воздушного давления, и он может лазать и быстро бегать на самых гладких поверхностях, например, зеркалах и мраморных плитах. Если схватить подобную ящерицу, которая ползет по зеркалу, то чувствуешь небольшое, но очень заметное сопротивление, которое, очевидно, происходит от давления воздуха.

Когда я писал о гекконах, то получил от моего брата Рейнгольда известие, что у него геккон живет в неволе, и так как я знал, что он не побоится воображаемой опасности исследования, то и попросил его еще раз изучить способ лазания этих животных и сообщить мне свои наблюдения. В ответ на эту просьбу я получил следующее.

«Согласно твоему желанию, я несколько раз исследовал ноги стенного геккона и ни разу не нашел и следа клейкой жидкости; строение пальцев этого маленького зверька такого рода, что он вовсе не нуждается в клейкой жидкости, чтобы держаться и бегать по стенам. Все его пальцы в высшей степени подвижны, и пальцы на передних ногах отличаются от пальцев на задних только тем, что пятый палец задних ног длиннее соответствующего переднего и вообще самый длинный из всех.

Геккон может располагать крайние пальцы не только под прямым, но даже под тупым углом с соседними, да и второй палец каждой ноги так подвижен, что животное может им описывать довольно большую дугу, между тем как третий и четвертый могут быть только незначительно отдалены друг от друга. Последние, т.е. третий и четвертый пальцы, при лазании служат главным образом для придержания тела на месте, а три остальных имеют значение для присасывания при перемещении.

Эта необыкновенная подвижность пальцев при боковых движениях приносит, очевидно, животному большую пользу, но она еще увеличивается тем, что второй и третий суставы двух первых и пятого пальцев имеют совершенно своеобразное движение: эти суставы могут становиться под прямым углом один к другому.

Уже давно известные кожистые пластинки на присосках во время покоя складываются, как пластинки веера, так что разрезы между ними совершенно исчезают, между тем как они делаются очень заметными, когда животное применяет свои пальцы к лазанию по стенам. На ощупь они похожи на бархат. Как бархат при незначительном нажатии пристает к довольно гладким поверхностям, точно так прилепляется и геккон к неровным стенам своими бархатистыми пальцами, что облегчается еще крючковатыми и острыми когтями третьего и четвертого пальцев*.

* Нижняя поверхность пальца стенного геккона в действительности покрыта расширенными пластинками с поперечными рядами щеточек из микроскопических многовершинных волосков длиной в 90 мкм. На одном пальце расположено около 200 миллионов таких щеточек, которые способны цепляться внешне даже за очень гладкую поверхность. Однако со стекла, смазанного тетраэтиленгликолем, они соскальзывают.

Во время покоя когти отчасти втянуты, как у кошки, но тотчас выставляются, когда животное хочет лазать. Несмотря на это, ты вполне прав, утверждая, что геккон поддерживается на вертикальных поверхностях воздушным давлением, которое проявляется тогда, когда животное ставит свои присосковые листочки перпендикулярно к поверхности, между тем как при движении на земле они лежат наклонно; таким образом, образуются пустые пространства между листочками, которые и служат причиной воздушного давления».

Браун, который еще раз исследовал ноги гекконов, заметил, что прилипание их представляет собой две деятельности. Сначала нижняя часть пальцев прижимается к поверхности, по которой ящерица лазает, посредством сокращения мускулов и тем выдавливается воздух между пальцами и поддерживающей поверхностью. Когда же давление несколько ослабнет, то листочки присосок становятся в перпендикулярное положение посредством особых мускулов, причем действует также упругость густых волосков, которые покрывают эти листочки, и таким образом образуется безвоздушное пространство между всей подошвой и стеной. При линянии возобновляется также вышеупомянутый слой из волосков.

В высшей степени замечательны большие выпуклые глаза геккона, имеющие цвет светлой бронзы; радужная оболочка с металлическим блеском, точно она бронзирована гальваническим путем; зрачок продолговатый и с бахромчатыми краями, а при сильном свете он превращается в тонкую, черную поперечную и волнистую линию, которая делит глазное яблоко на две одинаковые половины. Если затенить глаз, то зрачок расширяется очень быстро, сначала делается продолговатым, затем почти крутым и, наконец, занимает всю видимую часть глазного яблока, так что радужная оболочка заметна по обеим сторонам только в виде узкой каемки, а сверху и снизу она почти совершенно исчезает.