Своеобразно устроенный язык, играющий важную роль в жизни животного, заслуживает подробного описания. Если идти на сравнения, то можно сказать, что он напоминает язык муравьеда и дятла, но все же весьма существенно отличается от того и другого. В состоянии покоя он лежит свернутым в пасти*; при употреблении же в дело может выдвигаться на 10 и более сантиметров и, во всяком случае, более чем на половину длины тела.

* Язык хамелеона во рту животного сжимается гармошкой.

Подъязычная кость, по словам Хустона, не связана с дыхательным горлом и имеет четыре рожка, длиной 2 см, и поразительно удлиненное тело, которое вытягивается наподобие грифеля на 3 см вперед, служа подпорой языку, когда тот находится в состоянии покоя. В вытянутом положении язык имеет толщину лебединого пера, на ощупь эластичен и сплющивается лишь немного, посредине выглядит красноватым, а по обеим сторонам почти на 2 см от кончика, имеет белую полосу, на самом же кончике несколько толстых полых вен, наполненных кровью. Он приводится в движение девятью мускулами с каждой стороны, которые притягивают рожки подъязычной кости к грудной клетке и отдергивают назад.

Подвижная часть языка состоит из трех частей: одна служит для схватывания, другая для опоры и третья – влагалище; первая из них лежит спереди, имеет в длину около 2,5 см и 2 см в окружности; длина ее не изменяется и при высовывании языка, так как она окружена волокнистым влагалищем; ее передний, углубленный кончик покрыт морщинистой слизистой оболочкой и выглядит как бы обмазанным клейкой массой, которая выделяется несколькими железами. Вторая часть лежит между первой и подъязычной костью и меняет свою длину, в зависимости от обстоятельств. В спокойном состоянии она занимает очень маленькое пространство, но при высовывании языка две очень большие язычные артерии, ветвящиеся в ней на бесчисленное количество капилляров, наполняют ее кровью и растягивают.

Стремительность, с какою высовывается язык, происходит, таким образом, вследствие сильного притока крови в сеть кровеносных сосудов, а не посредством накачивания воздуха, как прежде думали. Кровеносные сосуды наполняются приблизительно также быстро, как вспыхивает румянец на щеках человека*; поэтому высовывание и втягивание языка представляет собой влагалищеподобную складку, в которую может втягиваться основание языка во время бездействия.

* Выбрасывание языка хамелеона изо рта длится всего лишь 0,05 секунды, а обратное втягивание с добычей – 0,19 секунды.

«Стоя по целым дням на одном месте, – говорит Ваглер, – животное с известной беспечностью ожидает добычи, которую пошлет ему случай. Ловля добычи вовсе не составляет цели этого приятного покоя. С быстротой молнии язык высовывается изо рта и издали схватывает насекомое, на которое он направлен. Его стремительное выталкивание не в состоянии поколебать туловище и сбить с позиции хамелеона, хотя бы он и стоял на очень гибкой и гладкой ветке, так как сильный мускулистый хвост, которым он цепляется, не дает туловищу сползать»*.

* Некоторые хамелеоны (например, Chamaeleo oweni) способны даже перепрыгивать с ветки на ветку на расстояние до полуметра.

Весьма возможно, что своеобразное строение, серьезная наружность, медленная походка, внезапное выталкивание языка на добычу – все это вместе привлекло внимание греков к этому животному и заставило их дать хамелеону прекрасное название «маленького или земляного льва». Впрочем, и в древности, и в позднейшее время, как исследователей, так и профанов, занимало свойство хамелеона переменять цвета.

Прежде предполагали, что животное может менять свою окраску произвольно, принимать, например, цвет окружающего и посредством этого скрываться от врагов; поэтому человека, менявшего свои убеждения, смотря по обстоятельствам и всегда к своей личной выгоде, называли хамелеоном и считали последнего за эмблему холопской угодливости льстецов и царедворцев. Одно это имя уже дало Тертуллиану материал для строгой критики всякой фальшивой внешности и бесстыдства лицемеров и хвастунов.

Появлялись как ученейшие, так и самые безграмотные, как остроумнейшие, так и самые нелепые рассуждения и толкования по поводу этой изменчивости цветов, которую мы, впрочем, замечаем еще в большей степени и у других ящериц, например у калота (Calotes); но до настоящего времени существовало разногласие во мнениях относительно этого, еще недостаточно разъясненного явления, пока, наконец, Брюкке не решил этот вопрос путем удачных исследований.

Причина перемены цвета основывается на двояком положении различных красящих веществ (пигментов), из которых одно расположено под верхними слоями собственно кожи, но распространяется также в соединительную ткань и здесь проникает между ее частями; другое же распространяется по всей коже, находясь именно в разветвленных клеточках, которые лежат под кожей или также в главной массе кожистого слоя. Первое из этих двух красящих веществ дает белый цвет, который, впрочем, кнаружи становится обыкновенно более или менее ярко-желтым; второе – буровато-черного цвета.

Оба эти красящие вещества обусловливают изменчивость цвета животного, в зависимости от того располагаются ли они рядом или одно за другим, или же проникают одно в другое. Если в силу входит светлый пигмент, то кожа выглядит белой или желтой, если в него проникает черный, то кожа становится бурой или черной; промежуточные цвета дает просвечивание одного пигмента чрез другой в различной степени. Каким способом происходит сама перемена цвета и какие причины вызывают ее – это мы узнаем впоследствии.

Хамелеоны не только по внутреннему и внешнему строению тела стоят особняком среди пресмыкающихся, но также и по душевным своим способностям занимают среди них особое место. В этом нас убеждают подвижность и вполне независимая деятельность глаз, способность языка высовываться с поразительною стремительностью, главным образом медлительность и спокойствие в движениях их конечностей – все это постоянно вводит натуралистов в заблуждение относительно того, действительно ли имеешь дело с ящерицами в лице этих странных созданий.

Все хамелеоны принадлежат Старому Свету или, вернее, Восточному полушарию, так как действительно не имеют в Америке ни одного родственного представителя. Они причисляются к характерным животным Африки и, кроме того, встречаются еще в пограничных странах соседних частей света. Из 55 известных нам видов* одна половина живет на Мадагаскаре и соседних островах, а другая – в жарких и умеренных странах Африки. Всего только один вид населяет области по берегам Средиземного моря; по одному виду живут на острове Сокотра в южной Аравии, Индии и на Цейлоне.