Вера в целебность гадючьего жира держалась до самого последнего времени, и даже такой свободный от предрассудков человек, как Ленц, не мог вполне отделаться от нее, по крайней мере, в прежние годы. Во всяком случае, это заблуждение, как и всякое другое, имело и одно хорошее следствие: оно существенно содействовало уменьшению численности гадюк.

В настоящее время ни один разумный человек не верит больше в подобные лекарства прошлых столетий и десятилетий, потому что сегодня в фармакогнозии самым блестящим образом выразилось благотворное влияние развития естественных наук. Но именно поэтому является обязательным полнейшее покровительство естественным врагам змей.

К успокоению всех, боящихся змей, и к радости всех противников этого опасного или возбуждающего страх племени полчища его врагов очень многочисленны. У нас змей преследуют кошки, лисицы, куницы, хорьки, барсуки, ласки, ежи, дикие и домашние свиньи; в южных странах – виверры и мангусты; в южной Африке, согласно Фиску, – также некоторые ящерицы, а равно самым упорным образом преследуют их змееяд и малый подорлик, ястреба, вороны, сороки и сойки, аисты и другие болотные птицы, а также их родственники в жарких странах. Самым лучшим истребителем змей является птица-секретарь; но и другие ее родичи выказывают достаточную деятельность, именно местные породы ястребов, орлов и грифов, совершенно независимо от многих куриных и голенастых. Все они заслуживают уважения и защиты рассудительных людей, потому что большей частью не только уничтожают змей, но и совершенно возмещают полезную деятельность этих последних.

Приручение змей или, по крайней мере, содержание их в неволе известно с древности. Уже египтяне, по-видимому, держали в своих жилищах змей и между ними также страшную египетскую кобру. Элиан сообщает, что фокусники совершенно так же пользовались этими змеями, как и в настоящее время, и так же часто, как и теперь, подвергались смертельным укусам. У Марциала мы читаем, что женщины иногда клали холодных змей вокруг своей шеи.

По сообщению Светония, у императора Тиберия была змея, которую он очень любил и всегда кормил из рук. Император Гелиогабал, по словам Элия Лампридия, иногда приказывал собирать много змей и выпускать их до восхода солнца в дни народных игр, чтобы позабавиться ужасом людей, из которых многие погибали от укусов змей или в давке. При дворах индийских князей содержание змей в неволе было самой обыкновенной вещью, если верить старинным писателям.

Большинство змей легко привыкают к неволе и выживают в ней годы или, по крайней мере, месяцы. Гадюки, пойманные старыми, не всегда берут корм в плену, но, видимо, только потому, что им устраивают жилье неподходящим способом*.

* В бразильском институте Бутан-тан в Сан-Паулу расположен первый и до сих пор один из наиболее крупных змеиных питомников, основанный еще в 1899 году. Здесь содержится несколько десятков тысяч ядовитых змей, от которых получают 5-6 л яда в год.

Для их благополучия необходимо тепло, и притом влажное; в их клетке непременно должен быть бассейн с водой для купания. Чтобы приучить их к корму, надо сначала давать им живых животных; когда гадюки согласятся хватать и проглатывать их, можно перейти и к мертвым, а позже даже к кускам мяса.

Змеи различных родов, посаженные в одну клетку, иногда уживаются между собой, иногда дерутся; часто случается также, что одни пожирают других, как это бывает и на свободе.

Относительно подразделения змей на семейства и роды мнения современных специалистов так же далеко расходятся между собой, как и относительно определения видов. В то время как Гюнтер в 1858 году устанавливал 630 видов, а Ян в 1863 году – 780, Уоллес в 1876 году считал необходимым принять круглым счетом 970 видов. Напротив того, в 1885 году Гюнтер довел это число до 1800, а Буланже в 1891 году снова сократил его до 1500. Но из 315 родов, принятых в 1886 году Коппом, мы считаем только половину хорошо обоснованными*.

* Сейчас специалисты насчитывают около 3 тысяч видов змей, относящихся к 480 родам из 18 семейств.

Не подлежит никакому сомнению, что древние подразумевали под своими драконами наших современных гигантских змей. Поразительная величина этих животных, их значительная сила и всеобщий страх перед змеями вообще делают очень понятными преувеличения, в которых повинны древние; по тем же причинам простительны и сверхъестественные представления о них, еще и теперь сохранившиеся у многих людей, вместе с излюбленными преувеличениями некоторых путешественников и натуралистов.

Мы не должны удивляться, что, чувствуя себя слабым перед подобным чудовищем, человек от страха все преувеличивал вдвое и его воображение наделяло этих страшилищ несуществующими частями тела. Так называемые задние шпорцы гигантских змей, в настоящее время принимаемые за укороченные зачатки ног, не были замечены древними, но зато древние присвоили отвратительным в их глазах созданиям своеобразные лапы и удивительные крылья.

С течением времени из непонятных сказок восточных людей постепенно выросли образы, для которых разумный человек тщетно искал оригиналы, потому что сведения о самих гигантских змеях были почти потеряны. Тем упорнее держались необразованные люди излюбленного описания большого дракона, или горыныча, извергнутого на землю на погибель всему миру. С понятием о драконе постепенно связывалось понятие о дьяволе, пока слово «дракон» не сделалось его прозвищем. Еще и теперь оно употребляется в этом смысле простонародьем в Германии, например тюрингенскими крестьянами, в других отношениях очень образованными.

Во времена старика Геснера, т. е. к концу XVI столетия, люди еще не были так просвещенны, как теперь. В те времена наше всеобщее неверие было присуще немногим и сказкам охотно верили даже те, кто называл себя натуралистом. Геснер добросовестно потрудился над описанием драконов и ради этого выбрал из древних писателей все казавшееся ему важным. Не хочу лишать это описание его старинной окраски и потому предоставляю говорить самому моему старому другу.

«Название «дракон» происходит у греков от острого зрения, и под ним часто подразумеваются змеи вообще. Но собственно драконами следует называть тех змей, столь больших и тяжелых телом, которые величиной превосходят всех прочих, поэтому должны быть рассматриваемы относительно змей так же, как большие киты относительно других рыб. Августин говорит, что на Земле нет ни одного животного больше дракона... Элиан пишет, что в Мавритании живут драконы в тридцать шагов длиной; по-видимому, у мавров нет для них никакого особого имени, и они зовут их просто «убивателями слонов», эти драконы доживают до глубокой старости. Во времена Александра Великого один индиец выкормил и воспитал двух драконов, одного длиной 46, а другого 80 локтей, и Александр Великий пожелал видеть их ради их замечательной величины.