Ниже я приведу описание ловли одной индийской исполинской змеи, из которого видно, что подобное животное и в настоящее время может еще пугать робких людей, отчего вышеприведенный рассказ Диодора становится понятнее.
В южной Азии и в Америке очень часто держат в неволе исполинских змей, пользуясь ими как искусными крысоловами. Причем им дают большую или меньшую свободу в доме и надворных постройках. Относительно этого Ленц сообщает следующее со слов некоторых из своих учеников, отцы которых жили в Бразилии в качестве купцов: «При собирании каучука негры иногда ловят удава и приносят его с собой домой. Здесь удава сажают в ящик, который днем запирают; ночью же змее дают полную свободу для ловли крыс и мышей.
Перед тем как запереть хлебный амбар, один из негров открывает ящик змеи, вынимает ее и часто, выпустив в помещение, сначала долго играет с ней, а потом чистит ящик, снова наполняет водой находящийся в нем сосуд и уходит, закрыв за собой дверь амбара. Когда змея очистит его от крыс, то негры, с особенной любовью ухаживающие за ней, достают ей мертвых мышей и крыс; когда же и их нет, змее дают нарезанное сырое мясо, приучив ее сначала к такой пище. Утром, после отпирания амбара, туда сначала входит негр, снова ловит змею и снова сажает ее в ящик».
Такие уже привыкшие к неволе исполинские змеи гораздо лучше выносят пересылку в Европу, чем только что пойманные, и при мало-мальски удовлетворительном уходе выживают в клетках много лет. В Европе, как и в Северной Америке, удавов всегда с охотой покупают содержатели зверинцев, потому что странствующий зверинец без исполинской змеи потерял бы свою главнейшую приманку.
Исполинские змеи, за которыми не слишком заботливо ходят, особенно которых содержат в недостаточном тепле и редко купают в теплой воде, подвержены многим болезням; в особенности они гибнут от так называемой гнилости рта – болезни, сходной с цингою. Пораженные ею змеи теряют аппетит, вероятно, потому, что растягивание пасти причиняет им сильную боль, худеют и, в конце концов, околевают, если искусной рукой не будет применено подходящее лекарство. В качестве подобного средства, Вернер рекомендует для небольших видов смазывание кисточкой краев челюстей и пасти алкоголем и прибавление спирта в воду для питья и купания.
Другой болезнью является иногда болезнь кожи, похожая на проказу и вызываемая микроскопическим грибком; при этом часто вся кожа начинает гноиться, даже появляются глубокие язвы в мускулах, и змея должна избегать всякого движения. И в этом случае лучшим или, правильнее, предупредительным средством является регулярное купание. Кроме того, исполинские змеи, как и другие змеи, страдают от солитеров и других глистов, иногда в невероятном числе; с этими паразитами можно справиться, лишь смазывая жидким лекарством животное, даваемое змее в пищу. Понятно, что исполинской змее невозможно просто дать внутрь какое-либо лекарство.
Мегастен пишет, что в Индии змеи были так велики, что могли совершенно проглатывать оленей и быков. Метродор рассказывает, что при реке Риндакус в Понте змеи были до того громадны, что хватали высоко и быстро летящих птиц.
«Известно, что римский полководец Регул во время войны с карфагенянами в северной Африке у реки Баграда должен был обстреливать из больших метательных машин и штурмовать одну змею 120 футов длиной. Кожа и пасть ее хранились в Риме в одном храме до Нуманцийской войны. Этот рассказ тем более правдоподобен, что даже в Италии так называемые змеи-боа (удавы) бывают до того велики, что во времена императора Клавдия в брюхе одной такой змеи, убитой на Ватиканском холме, нашли целого ребенка. Боа сначала питается коровьим молоком и отсюда (от слова bos – бык) получил свое имя».
Так пишет Плиний, и мы видим, что имя «боа», собственно, относится к исполинским змеям Старого Света. В том же смысле высказывается и Гумбольдт. «Первые сведения о громадном пресмыкающемся, – говорит он, – которое хватает людей и даже больших четвероногих, обвивается вокруг них и так раздробляет им кости, которое душит домашних и диких коз, – первые сведения эти получены нами сначала из Индии и с берегов Гвинеи. Как ни мало значит имя, но все-таки лишь с трудом привыкаешь к мысли, что удава обыкновенного (Boa constrictor) совсем нет на том полушарии, где Вергилий воспел страдания Лаокоона, повторяя сказание, заимствованное малоазиатскими греками у народов, живущих гораздо южнее. Так как боа Плиния был африканский или южноазиатский змей, то, конечно, Додэну следовало бы окрестить американского боа питоном, а индийского питона – боа».
Теперь уже нельзя вернуть этого, исправить путаницу в понятиях: раз введенное в науку название не должно быть оставляемо без особенно важных причин. Итак, мы подразумеваем под именем «питон» великанов этого семейства в Старом Свете.
