Очень многочисленные, но недостаточно обстоятельные опыты Фэйрера в существенных чертах согласуются с опытами Русселя. Укушенные собаки начинали через 23 минуты скоро и тревожно дышать, через три четверти часа подвергались рвоте, становились очень беспокойны, вялы, сонливы, равнодушны, наконец, начинались судороги, и они умирали по истечении 54-55 минут. Кошки после укуса раскрывали рот, далеко высовывали язык, пытались убежать, затем спокойно ложились и умирали приблизительно через такое же время. Цапли, укушенные в голень, уже спустя 3 минуты вытягивали раненую ногу, учащенно дышали, делали попытки лететь. Через 6 минут после укуса они обнаруживали первые признаки слабости: широко открывали клюв, нахохливали перья. Через 20 минут ложились, пальцы их судорожно сводило, они делали дрожащие движения кожей, спустя час не могли более двигаться; через полтора часа после укуса цапли были мертвы.

При исследовании укушенная голень оказалась очень опухшей и до такой степени наполненной газами, что при надавливании они перемещались с шумом; кровь была водянистой и жидкой, что обыкновенно наблюдается при исследовании крови животных или людей, погибших от укусов ядовитых змей. Куры уже через 2 минуты после укусов были очень возбуждены и тревожно бегали, через 8 минут после того они начинали шататься, так что должны были поддерживать себя, упираясь в землю клювом; через 5 минут после того они падали парализованные, еще через 15 минут у них делались подергивания и через 26 минут, некоторые уже через 17 минут, а самое позднее через полтора часа после укуса, они умирали. Укушенная молодая кошка проболела 3 дня, но осталась жива, вероятно, потому, что в рану влилось недостаточно яда.

Подобные же обстоятельства встречаются иногда и в тех случаях, когда укушенные люди не умирают от отравления. «Если бы, – говорит Фэйрер, – для спасения кошки были применены какие-нибудь средства, то, вероятно, им приписали бы благоприятное действие, и может быть, неосновательно». В том же смысле высказывается и Ричарде, который указывает на целый ряд случаев, имевших подобный же исход.

Из всех этих опытов, полное перечисление которых утомило бы читателей и все же не дало бы ничего нового, следует, что яд бунгарусов действует не так быстро или сильно, как яд очковой змеи, но, вероятно, лишь благодаря короткости ядовитых зубов, которые не могут проникать так глубоко. Отравления, вызванные укусами этих змей, опасны всегда, и самые дурные исходы могут иметь место и тогда, если ядовитые зубы только оцарапали кожу.

Бунгарусы, укушенные очковыми змеями, умирали на следующий день; иные оставались живы. Фэйрер склонен приписывать смерть первых действию укусов более крупных очковых змей, и на это он, по моим наблюдениям, имеет полное право.

Сколько из большого числа несчастных случаев, вызванных укусами ядовитых змей, ежегодно повторяющихся в Индии, надо приписать бунгарусам, трудно решить; но, вероятно, мы не будем несправедливы к ним, если поставим их на первое место после очковой змеи, как самых опасных из ядовитых змей Ост-Индии.

Относительно незначительная величина и вовсе не бросающаяся в глаза форма головы, а также и вообще их безвредный вид, а также, быть может, великолепные цвета и рисунки бунгарусов могут ввести в заблуждение иного незнающего человека, а их дневной образ жизни и многочисленность чаще приводят их в столкновение с человеком, чем других ядовитых змей такой же величины.

«Относящееся к Европе правило, – говорит Мартене, – что ядовитых змей можно узнать по широкой голове, явственно отделенной от шеи, неверно для южной Азии. Один голландский офицер в Амбараве должен был незадолго до нашего приезда на Яву поплатиться жизнью за недостаточность знаний по зоологии, так как он счел бунгаруса безвредным на основании малой величины его головы. Так как передний и задний конец этих змей на первый взгляд не слишком различны, то народ считает их двухголовыми и предостерегает от двухголовых змей, как особенно опасных».

Насколько основательно такое предостережение, хотя оно и основано на ложном мнении, в этом убеждают нас данные Фэйрера относительно ост-индских бунгарусов. В отчетах, доходящих до правительственных мест, бунгарусы, а особенно голубой, занимают второе место. Укусы ленточного крайта упоминаются замечательно редко, напротив, укусы или случаи смерти от голубого бунгаруса крайне часто, и все доклады полицейских чиновников приводят ужасающее число несчастных случаев, причиненных этой относительно небольшой ядовитой змеей.

Она же обыкновенна по всей Индии, чаще, чем всякая другая змея, пересекает дорогу путнику, проникает не только в открытые хижины, но даже в запертые дома, свертываясь на пороге двери, в углу комнаты, в шкафу и в сундуке, проскальзывает в спальни и ванные и, благодаря этому, очень часто бывает причиной смерти людей.