Египетская кобра (Naja haje)

Изображение аспида, который египтяне называют «термутис», считается у них священным и украшает в виде диадемы голову Изиды. Египтяне утверждают, что аспиды созданы не во вред человечеству; но если уверяют, что аспид щадит добрых и умерщвляет злых, то это пустяки. Некоторые прибавляют, что Изида посылает их к злейшим преступникам. Египтяне насчитывают не менее 16 различных видов аспидов, но говорят, что только термутис бессмертен. В каждом углу храма они, как говорят, строят жилища для таких змей и кормят их телячьим салом».

«Об одном аспиде, – дополняет в свою очередь Плиний, – Плутарх рассказывает, что он приходил обыкновенно к столу одного египтянина и что это очень нравилось хозяину. Позднее он родил детенышей, и один из них умертвил сына хозяина. Когда аспид возвратился, чтобы есть, и узнал о несчастии, он умертвил своего детеныша и более не показывался в доме».

«Ни один человек, – рассказывает Элиан далее, – укушенный аспидом, не оставался, говорят, живым. Поэтому египетские цари носят, как я слышал, на своей диадеме изображение аспида, как знак непобедимости их владычества. Надувая свою шею, аспид лишает зрения того, кто подвергается его дыханию. Ядовитые зубы одеты тонким покровом, похожим на кожицу. Когда аспид вонзает зубы, кожица эта отодвигается и яд изливается. Затем кожица снова прикрывает зубы.

След укуса аспида, говорят, не очень явствен, так как смертельный яд его, как утверждают, очень быстро распространяется по телу, так что на коже остаются лишь незначительные следы. Поэтому посланные Августом к Клеопатре могли заметить лишь два чуть видимых укола, которые и объяснили ее загадочную смерть».

«Если кто-нибудь укушен аспидом, – рассказывает Диоскорид, – то видны лишь тонкие уколы; из раны вытекает мало крови и именно черной; часто смерть наступает прежде, чем пройдет треть дня». «Укушенный аспидом, – указывает Плиний далее, – впадает в бесчувственное состояние и сон. Из всех змей аспид имеет самый смертоносный яд. Введенный в кровь или свежую рану, он убивает мгновенно, намазанный на старые нарывы – лишь медленно. Вообще же его можно без вреда пить, сколько хочешь, а также есть животных, умерших от укуса аспида.

Из слюны аспида, уверяет Аристотель, приготовляют яд, возбуждающий гниение, против которого нет средства. Если в Александрии кого-нибудь приговаривали к смерти и он должен был умереть тихой смертью, то, по словам Галена, аспиду давали укусить его в грудь. Прекрасный афинский государственный человек и знаменитый ученый Деметрий Фалерский, как уверяет Цицерон, лишил себя жизни, дав аспиду укусить себя.

Как на самого важного врага этой змеи указывают всегда на ихневмона, или египетского мангуста; но Аристотель говорит, что он всегда, прежде чем напасть на ядовитую змею, созывает помощников и никогда не приближается к ней, не покрыв себя сначала панцирем из ила».

Египетская кобра (Naja haje), которую поселенцы южной Африки называют также «плюющей змеей», несколько больше своего азиатского родича, так как длина взрослого экземпляра может достигать 2,25 м. У нее шестой верхнегубной щиток гораздо выше, чем остальные губные щитки, так как сливается с лежащим над ним височным щитком и образует очень большую пластинку, которая касается впереди заглазных щитков.

Что касается цвета египетской кобры, то об этом можно сказать так же мало общего, как и об окраске очковой змеи. Большинство кобр, и именно египетские, сверху равномерного соломенно-желтого цвета, снизу светло-желтого, но имеют на нижней стороне в области шеи несколько более темных поперечных полос различной ширины, из которых каждая тянется по нескольким брюшным щитам. Но существуют разновидности, представляющие сверху все оттенки от соломенно-желтого до черно-бурого цвета.