* Представители семейства – эндемики Африки к югу от Сахары и прилегающих к материку небольших островов.
Галаго относятся к самым известным полуобезьянам, с жизнью и нравами которых нас познакомили уже прежние путешественники. Между тем как у одних низших приматов выше всего стоит зрение, у галаго главную роль играет слух, что заметно по очень большим кожистым ушам, которые напоминают уши некоторых летучих мышей*.
* Ушные раковины способны двигаться независимо друг от друга: необычайно подвижна шея, галаго легко поворачивают голову на 180 и более градусов. Эти особенности обеспечивают точную локацию добычи.
Тело галаго можно назвать скорее тонким, чем плотным, но благодаря густому меху оно кажется толще, чем есть в действительности. Относительно большая голова отличается, кроме необыкновенно развитых голых ушей, большими близко посаженными глазами. Передние и задние конечности средней длины* и хорошо развиты; указательный палец задней лапы, а у некоторых также средний палец на обеих конечностях снабжен когтеобразным ногтем, все остальные – плоскими ногтями*.
* Задние конечности гораздо длиннее передних, что характерно для «прыгающих» животных. Ногти на пальцах «когтистых» галаго (подрод Euoticus) заостренные, узкие и напоминают настоящие когти.
Во рту заметны 4 больших, узких, долотообразных резца, расположенных на некотором расстоянии друг от друга. В верхней челюсти 6 больших, широких и длинных резцов. В нижней – 1 длинный гладкий клык, снабженный на наружной стороне бороздкой. В верхней челюсти – 3 ложных и 6 настоящих коренных зубов. В нижней челюсти – более короткий, но зато более крепкий клык, 2 ложнокоренных и 3 настоящих коренных зуба.
Все галаго – обитатели Африки и некоторых ее западных и восточных островов. Они должны считаться хищниками, которые лишь иногда едят плоды. Чтобы дать представление о них, я повторю здесь то, что вместе с Керстеном я говорил на основании его указаний и собственных наблюдений в книге о путешествии фон дер Деккена.
«Галаго – ночные животные в буквальном смысле этого слова, существа, для которых месяц служит солнцем, создания, для которых половина дня проходит бесследно. Они более сонливые, чем сони. Весь день лежат, свернувшись клубком, в каком-нибудь укромном месте, а если им помешают отыскать такое убежище, то стараются защититься от ненавистного солнечного света, боязливо прячут голову и даже складывают уши, чтобы обезопасить себя от любого звука. Если по какой-либо причине они проснутся, то сначала бессознательно таращат глаза, затем постепенно приходят в себя и всем своим видом показывают, как неприятно было для них пробуждение.
Совершенно другими становятся те же животные после захода солнца. Как скоро в лесу сгущаются сумерки, галаго просыпается, может быть, благодаря становящейся чувствительной для него вечерней прохладе. Он разворачивает свернутый над головой хвост, открывает глаза и расправляет кожистые уши, которые были свернуты или, точнее, смяты в виде крышки, хорошо запирающей слуховой аппарат. После этого животное покидает свое убежище, чистится, лижется и затем начинает бродить, как привидение.
Оно ведет образ жизни хищника в полном смысле этого слова, у которого ненасытная жажда крови соединяется с жестокостью необыкновенной для четырехрукого животного. Дальнозоркий, как рысь, чуткий, как летучая мышь, с тонким обонянием лисицы, не очень умный, но весьма хитрый, галаго соединяет в себе проворство обезьяны и сони, отличается большой смелостью и является поистине одним из самых страшных врагов мелких животных, чем существенно отличается от большинства других семейств этого отряда»*.
* В основном галаго питается крупными насекомыми. Птицы, их яйца, ящерицы, лягушки, плоды занимают значительно меньшее место в рационе. Характерно также питание цветами и ароматными смолами некоторых деревьев.
В этих словах заключается почти все, что было известно до настоящего времени о жизни галаго на свободе; да и не легко было бы приобрести более подробные данные, так как наблюдения за образом жизни этих животных в ночное время представляют большие трудности. У нас нет точных сведений о времени и способе их размножения; мы можем сказать лишь одно – галаго, как и почти все остальные полуобезьяны, рождает лишь одного детеныша*.
* У галаго две пары сосков и число детенышей у них колеблется от 1 до 3. В году обычно бывают два помета.
В Занзибаре нередко предлагают на продажу пойманную самку галаго с детенышем. Последний висит, как это обыкновенно водится у обезьян, полуобезьян и летучих мышей, на груди и брюхе матери, вцепившись четырьмя лапами в ее густой мех. Малыш держится так крепко, что она может выполнять с ним все движения и его едва можно отделить от ее тела.
