Орангутан известен еще с древних времен. Уже Плиний сообщал, что на горах Индии водятся сатиры, «очень злые животные с человеческим лицом, которые ходят прямо или на четвереньках, и притом с такой быстротой, что поймать можно или очень старых, или больных». Рассказ его передавался из века в век и пополнялся новыми добавлениями каждого нового рассказчика. По-видимому, было почти забыто, что речь идет все-таки о животных, обезьяны в этих рассказах превращаются в диких людей. Всякого рода преувеличения исказили первоначальные сведения и помрачили истину.
Врач Бонцус, живший в середине XVII столетия на Яве, первый снова заговорил об обезьянах на основании собственных наблюдений. Он говорит, что «сам несколько раз видел лесных людей, как самцов, так и самок. Ходят они довольно часто на задних ногах, и движения совершенно похожи на человеческие. Особенно удивительна была одна самка. Она стыдилась, когда ее рассматривали незнакомые люди, и не только лицо, но и все свои голые части прикрывала руками; она вздыхала, плакала и до того поступала по-человечески, что ей недоставало только дара слова, чтобы быть вполне человеком.
Явайцы утверждают, что эти обезьяны могли бы хорошо говорить, если бы только захотели, но они не делают этого потому, что боятся, как бы не заставили их работать. Признавалось за верное, что эти лесные люди произошли от скрещивания обезьяны с индийскими женщинами».
Благодаря превосходным исследованиям Уэллеса мы имеем теперь о жизни орангутана на свободе такие подробные сведения, каких нет о других человекообразных обезьянах. Названный путешественник имел полную возможность изучить животное и сравнить сообщения местных жителей с собственными наблюдениями. К чести его предшественников, из которых многие, а именно Оуэн, Кессель и Брук, положили немало труда, чтобы очистить описание орангутана от басней и заблуждений, я должен сказать, что Уэллес хотя и передает только собственные наблюдения, но в существенном подтверждает сообщения предшественников.
«Известно, – говорит он, – что орангутан живет на Суматре и Борнео, и имеется достаточно оснований думать, что область его распространения ограничивается этими большими островами*.
* В настоящее время его ареал включает север о. Суматра (5-15 тыс. особей) и внутренние части о. Борнео (Калимантан, 80 тыс. особей). Все человекообразные обезьяны включены в Красную книгу Международного союза охраны природы, в различные конвенции, ограничивающие торговлю животными, однако ситуация с орангутаном наиболее драматична. Лишь 10-12% этих обезьян живут на охраняемых территориях, популяции фрагментированы, и между ними затруднен обмен. Размножающиеся группы в зоопарках и немногие реабилитационные центры по возвращению прирученных детенышей в природу пока не перекрывают ежегодного урона природным популяциям орангутанов.
Впрочем, на первом встречают его гораздо реже. Орангутан водится в обширных местностях юго-западного морского берега, но живет исключительно в низменных и болотистых лесах. В Садонге его можно встретить только на ровных, богатых водой и поросших первобытным высоким лесом местностях. Над болотами возвышаются многие отдельно стоящие горы, обитаемые отчасти даяками, которые разводят здесь плодовые деревья. Эти сады служат для орангутанов завлекательной приманкой; они посещают их, чтобы поживиться плодами, но на ночь удаляются назад, в болотистый лес.
Во всех местностях, где почва несколько возвышена и суха, орангутан не водится. Он встречается, например, в глубоких долинах реки Саравак, а у устья, где заметны приливы и отливы, его не видно, потому что нижняя часть долины Саравак болотиста, но не везде покрыта высоким лесом, а большей частью поросла низкими пальмами. Вблизи же города Саравак почва сухая и холмистая, и на ней небольшими участками растет первобытный лес и встречаются джунгли. Большая площадь непрерывного и равномерно высокого первобытного леса является условием для благоденствия нашей обезьяны.
Такие леса для нее все равно, что открытое поле, по ним она движется в каком угодно направлении с такой же легкостью, как индийцы путешествуют по степям, а арабы – по пустыням. Она переходит с вершины одного дерева на другое и никогда не спускается на землю. Высокие, сухие местности с прогалинами, поросшие низкими джунглями, конечно, являются вполне пригодными для человека, но не удобны для того своеобразного способа движений, каким пользуется наше животное: на таких местах оно может подвергнуться многим опасностям.
Вероятно также, что в этой области встречаются плоды в большом разнообразии, потому что небольшие горы служат местным жителям садами и местом для насаждения растений, так что деревья горных стран могут с успехом произрастать среди болотистой равнины.
