Обыкновенно считают, что динго нельзя приручить. Но у туземцев Австралии встречаются динго, которые живут в полудомашнем состоянии. Многие динго, которых держали в неволе в Германии, оставались все время дикими и злыми; их волчья натура давала себя знать при всяком удобном случае, так что сторожа должны были с ними обращаться очень осторожно. Они относились недружелюбно и нетерпимо и к животным, которых к ним сажали.
В Англии с трудом удалось вырвать из зубов динго несчастного осла, которого он успел схватить, а в Парижском зоологическом саду динго яростно прыгал на решетку клеток, где сидели медведи, ягуары и леопарды. Рожденный в Англии динго жил на свободе, но с ранней юности был боязлив и недоверчив; он прятался в темном углу комнаты, когда там были люди, причем одинаково относился как к знакомым, так и к незнакомым; если же он оставался один, то жалобно выл.
Своего сторожа он, однако, приучился узнавать, но не проявлял к нему дружелюбия, присущего домашней собаке. Чужих он боялся, ворчал на них и часто исподтишка кусал проходящих мимо него. После такого нападения он прятался в углу клетки и оттуда смотрел на свою жертву злобно сверкающими глазами. Будучи в хорошем расположении духа, любил поразмяться, чтобы продемонстрировать свою ловкость и силу. К домашним собакам он относился крайне недружелюбно и никогда не выказывал ни малейшего желания с ними каким-либо способом сблизиться.
 |
| Лаигхаар |
По моему мнению, не следует придавать большого значения вышеприведенным фактам. Как уже часто приходилось повторять, поведение животного зависит от того, как с ним обращались в ранней юности. Динго, несомненно, умное животное, и приручить его можно, если не в первом, то во втором и третьем поколении. Если бы динго был хоть немного красивее, то этого хищника давно бы сделали домашним животным, чтобы использовать его прекрасное чутье на охоте*.
* Динго в полуприрученном состоянии сосуществует с отдельными племенами аборигенов, однако вполне ручное животное из него получается плохо. Помеси динго с домашними собаками, в частности с бордер-колли, дали современные породы австралийских пастушеских собак.
Об умственных способностях собак можно написать целые книги, а коротко выразить это очень трудно. Лучшее описание собачьих нравов сделал Шейтлин, и потому я приведу здесь выписку из его сочинения: «Как ни значительно внешнее различие пород собак, но еще более разнообразны их умственные способности: некоторые породы вовсе не понятливы, другие научаются всему замечательно быстро. Иных приручить к себе очень легко, других трудно; что любят одни, то другие ненавидят.
Пудель сам идет в воду, а шпиц любит сидеть дома. Дога легко натравить на человека, а пуделя к этому не приучишь. Только охотничьи собаки могут отыскивать след дичи. Одна медвежья собака хватает медведя между задними ногами; только хорошая такса, у которой туловище так вытянуто, что ей, казалось бы, нужна третья пара лап посередине, имеет столь короткие и кривые ноги, что может влезать в барсучьи норы, и исполняет это с таким же удовольствием, с каким собаки мясников загоняют домой телят и быков.
