Мясо и сало белого медведя охотно употребляются в пищу жителями Крайнего Севера. Даже европейцы-китоловы едят его мясо, очистив от жира, и находят его вкусным; но они же утверждают, что от употребления этого мяса люди часто хворают. Печенка белого медведя, говорят, очень вредна и многими считается ядовитой*.
* Печень, да и мясо медведя настолько жирны, что употребление их в большом количестве не может не сказаться отрицательно на работе печени. Даже при использовании в пищу мяса бурого медведя случаются сильные кишечные расстройства. Надо полагать, что к белому медведю, для которого характерно постоянное наличие большого количества жира, это относится в еще большей степени.
«Если матросы, – говорит Скоресби, – по неосторожности поедят печенки белого медведя, то почти всегда сейчас же заболевают и иногда даже умирают; на некоторых же она оказывает такое действие, что у них на всем теле трескается кожа». Кан также подтверждает это. Он велел приготовить себе печенку только что убитого белого медведя, хотя и слышал, что она ядовита; едва он попробовал ее, как серьезно заболел.
По словам Пехуель-Леше, вскоре после употребления этой ядовитой печенки у человека начинаются сильные колики, рвота и понос; но не всякая печенка и не всякого человека приводит к болезням. От одного и того же куска один человек может просто насытиться, не испытав никаких дурных последствий, в то время как другой, едва попробовав ее, может серьезно заболеть. Поэтому следует посоветовать европейцам не есть печенку белого медведя.
У матросов существует поверье, что от употребления мяса белого медведя, хотя оно и не вредно, люди рано седеют. Эскимосы придерживаются такого же мнения и тоже знают, что печенка вредна, поэтому кормят ею только своих собак. Сало употребляется ими и как топливо.
Мех этого животного превосходит по своей цене мех остальных медведей. По словам Ломера, за шкуру платят 200-500 марок, в зависимости от ее величины и красоты. В продажу поступает ежегодно от 1000 до 1200 шкур, которые употребляются на полости и ковры, а не на шубы*.
* В 70-х гг. XX в. цена за шкуру белого медведя составляла от 600 до 3000 долларов США. В результате охота значительно уменьшила популяции этого зверя, который теперь находится под охраной и включен в различные Красные книги.
Охота на медведя, которую едва ли можно назвать опасной и особенно интересной, тем не менее представляет некоторые трудности для неопытных охотников, так как осторожный зверь постоянно отступает перед человеком, если не прямо бежит от него.
Спутники Норденшельда сначала тщетно охотились на белого медведя, мясо и жир которого были необходимы для их выживания. Они без опаски подходили к медведям, но результатом этого было только то, что осмотрительные животные быстро убегали. Наученные горьким опытом, они придумали другой способ охоты. «Как только показывался медведь, и у нас было свободное время, – рассказывает Норденшельд, – все люди получали приказ спрятаться за палаткой или за санями. Вот приходит медведь, он сгорает от любопытства и хочет узнать, что за существа появились в его охотничьей области, не тюлени ли двигаются там? Он подбегает и, когда приблизится настолько, что может рассмотреть незнакомые предметы, получает ловко пущенную пулю».
Расставленные ловушки белый медведь умеет умно и удачно избегать. «Капитан одного китоловного судна, – рассказывает Скоресби, – которому очень хотелось достать медведя, не повредив его шкуры, попробовал поймать его в петлю, покрыв ее снегом, и в виде приманки положил кусок китового сала. Медведь скоро почуял запах жареного жира, увидел приманку, подошел, схватил ее зубами, но заметил, что нога его попала в лежащую петлю. Тогда он бросил мясо, осторожно другой лапой освободился от петли и медленно ушел со своей добычей.
Съев спокойно первый кусок, он так же осторожно оттолкнул в сторону подозрительную веревку и во второй раз стащил приманку. Тогда петлю положили поглубже, а приманку – в углубление в самой середине петли. Медведь снова подошел, обнюхал все место кругом, разгреб лапами снег, в третий раз отодвинул петлю и, не раздумывая, еще раз завладел предложенным угощением».
Даже молодые медведи проявляют подобную осмотрительность и всеми возможными средствами стараются не попасться в ловушки, применяемые человеком.
Пойманные в ранней юности, белые медвежата делаются ручными и до известной степени дрессируются. Они позволяют своему хозяину посещать их в клетке, даже играют с ним, но неволя им не нравится. Что касается пищи, то здесь проблем не возникает. Молодым дают молоко и хлеб, взрослым – мясо, рыбу, а также хлеб, которого они съедают в день около трех килограммов. К старости медведи становятся раздражительными и вспыльчивыми.
При хорошем уходе белого медведя можно держать в неволе несколько лет; известен пример, когда пойманный в молодости и воспитанный в средней Европе белый медведь прожил в неволе 22 года. В клетке он размножается реже, чем бурый медведь, и только тогда, когда ему создают необходимые удобства. В продолжение двадцати лет белые медведи Лондонского зоологического сада приносили детенышей три раза*.
* Известно несколько случаев, когда белые медведи жили в неволе более 30 лет. В зоопарке Детройта одна самка прожила более 38 лет, причем последнего медвежонка родила почти в 3 7-летнем возрасте.
