Самые точные исследователи признают, что в этих рассказах есть доля правды и отравленный укусом змеи мангуст действительно убегает с поля сражения, чтобы отыскать целебный корень и нейтрализовать змеиный яд, после чего снова принимается за змею. Но Теннент говорит, что сингалезцы не верят рассказам европейцев о сознательном употреблении противоядия укушенным змеей мангустом; если во время схватки с очковой змеей, на которую он нападает так же легко, как и на родственных ему млекопитающих, животное поедает какую-то траву или корень, то это, по-видимому, является совершенно случайностью.

Блэнфорд считает историю о противоядии неосновательной. Если бы рассказы эти были верны, то почему тогда одни индийские мангусты имеют в своем распоряжении противоядие, тогда как другие бойцы, преследующие ядовитых змей, как, например секретарь и некоторые орлы, беззащитны против ядовитой змеи? Также надо принять во внимание, что если бы индийский мангуст знал такое верное средство против укуса змеи, то он нападал бы на нее очертя голову, а не предпринимал бы всевозможных мер предосторожности, проявляя во время такой схватки свою удивительную ловкость и хитрость.

Жердон и Стерндаль объясняют неуязвимость мангуста в борьбе со змеями свойством его шкуры; они утверждают, что густая щетинистая шерсть и толстая шкура делают зверя почти недосягаемым для зубов змеи; если же змее удается укусить его, то он умирает так же, как и всякое другое животное, хотя, по Блэнфорду, яд действует в его организме медленнее, чем у других млекопитающих одинакового с ним размера. Этот естествоиспытатель был свидетелем того, как мангуст без вреда для себя съедал голову змеи вместе с ядовитой железой.

Не следует упускать из виду, что и другие хищники, как, например еж, хорек, барсук, по рассказам Ленца, также без вреда для себя переносят укусы обыкновенной гадюки и могут съедать ее голову вместе с ядовитыми железами*.

* Возможно, что у мангустов, как и у других зверей, часто поедающих змей, есть некоторая устойчивость к яду. В поедании змеи вместе с головой вообще нет ничего странного, так как токсины змеиного яда быстро разрушаются в пищеварительном тракте. Мангусты, в том числе и большой индийский, сравнительно часто едят различных мелких пресмыкающихся, в том числе змей. Однако нападения мангуста на кобру или сходную с ней по размеру змею, если и происходят, то крайне редко.

В 1871 году на одном из заседаний Лондонского зоологического общества Склатер делал ученый доклад о мангусте по поводу возникшей переписки между ним и наместником Санта-Лючии. Последний прислал моему уважаемому другу и сотруднику запрос относительно истребления копьеголовой змеи, этого страшного бича Вест-Индских островов, причем просил доставить ему мангустов, секретарей или каких-либо других больших хищников для борьбы с этим местным врагом.

Склатер ответил, что при существующих условиях он скорее всего может рекомендовать для этой цели мангуста, но при этом должен предупредить, что мангусты производят больше опустошений среди домашних птиц, нежели среди ядовитых змей, и что поэтому он советует лучше назначить большую премию за убийство змей, чем выписывать туда упомянутое животное. Впрочем, он немедленно переслал Де-Вё двух живых мангустов, чтобы тот провел над ними испытания относительно их способности бороться со змеями.

Вскоре по получении животных Де-Вё устроил опытную схватку между отважным мангустом и опасной ядовитой змеей. Большую, более чем в полметра длиной, копьеголовую змею заключили в стеклянную банку и поставили перед выпущенным из клетки мангустом. При первом же взгляде на ядовитое пресмыкающееся мангуст проявил сильное возбуждение, весь ощетинился, хлопотливо бегал вокруг банки и всячески пытался раскрыть ее, теребя зубами и когтями тряпку, которой была закрыта посудина. Справившись с этой задачей, он выпустил змею, которая тотчас выползла из банки и, осмотревшись, быстро двинулась вперед.

Мангуст бросился на нее и схватил ее зубами и когтями за шею, но змея, точно заранее приготовившись к такому нападению, ловко увильнула и, отскочив в сторону, в свою очередь напала на своего маленького врага; по-видимому, она успела укусить его, так как бедный мангуст жалобно взвизгнул и высоко подпрыгнул на месте, но в ту же минуту собрался с силами и снова вцепился змее в шею, на этот раз с удвоенной яростью. Последовала кратковременная борьба; положение змеи не позволяло ей еще раз употребить в дело свои зубы, но она все-таки успела вырваться из когтей и зубов мангуста и уползла от него на несколько шагов.